прихоти или желания — как хотите! В остальном же — рождением, кратковременностью жизни, исчезновением вместе с индивидом даже самых прекрасных его идей и желаний, смертью — мы похожи на несчастных животных, жизнь которых с философской точки зрения бессмысленна. Могут возразить — ведь наши дела приносят пользу будущим поколениям! Пустая фикция! В будущем наступит время, когда погибнет и наша планета и человечество. Так, во имя чего же, все бесчисленные страдания и тяжкий труд тысяч поколений? Ради того, чтобы когда-то на мертвом космическом теле оставить только следы деятельности ничтожных существ, которые много миллионов лет боролись ради эфемерных идей, а потом забрали их с собой в могилу, и канули в бездну Космоса?!

— Что же вы предлагаете? — послышалось теперь уже несколько раздраженных голосов. А тот самый ученый, что бросал реплики, иронически добавил:

— Очевидно, уважаемый профессор предлагает коллективное самоубийство для всего человечества, если вся наша жизнь эфемерна!..

— Не спешите с выводами, плохо воспитанный молодой человек! — отрезал Барвицкий и продолжил дальше:

— Где же выход? Как глубже познать Мир? Как осмыслить нашу жизнь и сделать ее более перспективной?..

Весь зал притих.

Барвицкий, очевидно, подходил к основному, ради чего он — профессор университета — авторитетный ученый, выступил на Ассамблее, куда съехались ученые со всего мира.

И вот собравшиеся услышали слова, которые заставили их удивленно переглянуться:

— Прежде всего надо сделать человечество бессмертным! Да, господа насмешники, — именно бессмертным! И не отдельных людей, а все человечество!

— Ахинея! — послышалось несколько голосов. Ученые и все присутствующие сдержанно и как-то неловко начали переговариваться. Но оратор уже поднял руку, призывая к порядку взволнованную аудиторию.

— Не удивляйтесь! Я все объясню, господа! Судить будете потом. Речь идет о том, чтобы разорвать цепи Времени и Пространства, которые сковали Человечество и заставили его томиться в бессмысленной суете — политической и социальной — на никчемной планете, без надежды отвратить когда-нибудь неумолимый фатум Времени и Пространства — рождение, смерть, рождение, смерть!..

— Я думаю, что выводы теории относительности известны всем присутствующим, и останавливаться на конкретизации их я не буду. Скажу основное…

— Вы все знаете, что для объекта или субъекта, который летит в пространстве со скоростью света, и объекта или субъекта, что находится, допустим, в обычных условиях, на Земле, время будет протекать по-разному. Чем больше скорость, тем меньше "стареет" объект или субъект. Таков вывод теории относительности. Человек, пропутешествовав в Космосе несколько месяцев, может вернуться на Землю через века по земному времени. Страшный парадокс! Но в нем, к счастью, выход для всего человечества. Это — та тропинка, то окошко, которое Природа оставила для нас в царство бесконечности и осмысленного бессмертного Бытия!

Зал насторожился.

— Наибольшая скорость распространения причинности — это скорость распространения света. Так гласит теория относительности. Я считаю, что это неправильный вывод! Ограниченные скорости могут быть только в ограниченной Вселенной. Вселенная же бесконечна, поэтому и скорости в ней могут быть в общем бесконечно большие! А раз так, то неизбежно наступит момент, когда тело, летящее со сверхсветовой скоростью, замедлит свое развитие до минимума, потом остановится в своем развитии во времени, а дальше начнет молодеть! Я утверждаю — кто достигнет сверхсветовой скорости, тот будет вечно молодым и бессмертным, он выйдет за пределы Времени и Пространства и сможет даже вернуться в любое прошлое. Таким образом Человек станет настоящим хозяином Бытия, Космоса, а не жалкой куклой в руках слепых сил Природы!..

— Безумный! — сорвался с места высокий бледный священник. — Вместе с современной наукой вы хотите разрушить идею Бога! Ваш тезис о бессмертии Человека во плоти — богохульство! Вы ставите под сомнение существование души, боготворите Человека!

Барвицкий криво усмехнулся:

— Факты говорят сами за себя! Не лучше ли самим стать Богами, разрушив стену Времени и Пространства, взгроможденную Космосом вокруг нас, чем ждать милости неизвестного Бога? Перед человечеством — прекрасный путь!

— Теперь необходимо построить аппарат, который мог бы достичь сверхсветовой скорости, и провести эксперимент. Это возможно благодаря успехам ядерной физики. Но я вижу другие времена. Недалеко та минута, когда Человечество преобразует планету на которой живет, в огромный межзвездный корабль, который, летя в пространстве с невероятными скоростями, будет не тюрьмой для нашего бунтарского духа, а настоящей машиной времени, которая перенесет нас в любое Бытие, в любое время и даст бессмертие.

— Я обращаюсь к вам, лучшие ученые мира, мозг человечества! Давайте все вместе приступим к практическим работам по покорению Космоса и разорвем узы Времени и Пространства!..

Поток невероятных идей был таким внезапным и ошеломляющим, что многие из присутствующих не могли сразу найти нужных слов для ответа. Только репортеры без конца фотографировали сенсационное заседания и передавали по радио неслыханные слова Барвицкого.

Наконец, поднялся старый академик Мильтон — Президент Национальной академии.

— Вопрос ставится так, — раздраженно сказал он, — что всякий, уважающий себя ученый, откажется участвовать в подобных прожектах. Все это ничто иное, как антинаучная авантюра, если не хуже…

— Вы ошибаетесь, мистер Мильтон, — возразил российский академик Копылов. — Хотя я и не согласен с философскими выводами Барвицкого, но в его предложении есть большой научный и практический смысл. Вопрос поставлен очень смело, но с какого это времени смелость в науке считается авантюрой или невежеством?!

Раздраженный Президент со свитой профессоров поспешил к выходу. Слышались оскорбительные выкрики в адрес Барвицкого, ничего нельзя было понять в зале, который кипел чувствами крайне взволнованных людей…

К Барвицкому подошел Копылов, несколько французских инженеров, с десяток молодых ученых.

— Коллега, — сказал российский академик, — по-моему, вы в своих выводах глубоко ошибаетесь. Я не говорю уже про ваш полный нигилизм в социологических проблемах.

— Так что — вы полностью отвергаете мои предложения? Вы считаете их невыполнимыми? — резко спросил Барвицкий.

— Нет, почему же! Но вы действительно, критикуя идеализм, сами впадаете в архиидеализм. Вы считаете, что при достижении сверхсветовых