«объект интереса». Под колпаком у Гугла. Ты будешь жить, а кто-нибудь постоянно будет заглядывать тебе через плечо. Ты ведь знаешь, как мы формулируем свою миссию? «Организовать мировую информацию!» Всю. Еще пять лет, и мы будем знать, сколько говна плавало в унитазе, когда ты нажал на слив. Каждый, чей профиль соответствует статистическому портрету злодея, автоматически попадет под подозрение. Нас ждет тотальный…
— …гуглец, — подсказал он.
— Именно, — она кивнула.
Майя увела собак по коридору в сторону спальни. До Грега донесся ее приглушенный спор с подругой. Майя вернулась одна.
— Я могу это поправить, — настойчиво прошептала она. — Когда китайцы начали аресты, мы с моими соседями по модулю объединили силы в двадцатипроцентном проекте, чтобы им показать.
Каждый сотрудник мог тратить 20 % рабочего времени на разработку своего личного проекта — одно из новшеств «Гугла» в управлении персоналом.
— Мы назвали его «Гуглочист». Он перерывает все наши базы данных и нормализует человека статистически. Запросы, гистограммы сообщений в «Гугл-почте», закономерности поиска. Абсолютно всё. Грег, я могу тебя погуглочистить. Другого выхода нет.
— Я не хочу тебя втягивать.
Она покачала головой:
— Я уже обречена. С тех пор, как мы написали эту дрянь, каждый прожитый мной день взят взаймы. Рано или поздно кто-нибудь в минбезе ткнет пальцем в мой опыт работы и послужной список — и тогда… не знаю, что тогда. То, что делают с такими, как я, в ходе непримиримой войны с… подставь любое абстрактное существительное.
Грег вспомнил аэропорт. Обыск. Рубашку с отпечатком ботинка посредине.
— Ладно, — сказал он.
Гуглочист сотворил чудеса. Грег видел это по рекламе, выскакивающей во время поиска: она явно предназначалась кому-то совершенно другому. «В чем суть креационизма», «Диплом семинарии — заочно», «Как нам раздавить гидру террора», «Программы для блокировки порнографии», «Что замышляют гомосексуалисты», «Билеты на концерт Тоби Кейта — со скидкой». Это поработала Майина программа. Новый персонализованный поиск Гугла явно считал Грега абсолютно другим человеком — богобоязненным консерватором, любителем музыки кантри. Его это вполне устраивало. Потом он щелкнул на адресную книгу и обнаружил, что половины контактов нет. Входной ящик «Гугл-почты» внутри был выдолблен, как гнездо термитов. Профиль в «Оркуте» — нормализован. Календарь, семейные фотографии, закладки: все стерто. Он только сейчас понял, какой огромный кусок его перекочевал в сеть и осел на серверных фермах «Гугла»: вся его личность онлайн. Майя отчистила его и выскоблила до блеска; он стал человеком-невидимкой.
Грег спросонья нашарил клавиатуру лаптопа, стоящего у кровати, и экран засветился. Он посмотрел на мигающие часы в панели инструментов: четыре тринадцать ночи! Господи, кто это ломится к нему в такой час? — Иду! — завопил он сонным голосом, накинул халат и сунул ноги в тапки. Зашаркал по коридору, включая на ходу свет. Прищурился в глазок и обнаружил за дверью мрачную Майю. Он отцепил цепочки, отодвинул засов и рывком распахнул дверь. Майя ворвалась в квартиру, таща за собой псов и подругу. Она вся взмокла; волосы, всегда причесанные, клочьями липли ко лбу. Она терла глаза — веки были красные и распухшие. — Пакуйся, — прохрипела она. — Что? Она схватила его за плечи. — Быстро. — Куда ты хочешь… — Наверно, в Мексику. Еще не знаю. Пакуйся, чтоб тебя! Она протиснулась мимо него в спальню и принялась вытягивать ящики из комода. — Майя, — резко сказал он, — я никуда не двинусь, пока ты не объяснишь, в чем дело. Она пронзила его взглядом и откинула волосы со лба: — Кто-то активировал Гуглочиста! После того, как я тебя почистила, я его выключила и ушла. Его было слишком опасно использовать еще раз. Но в коде все еще сидит функция, которая посылает мне сообщения каждый раз, когда его запускают. Кто-то использовал Гуглочист шесть раз, чтобы почистить три очень интересных учетных записи — по странному совпадению, они все принадлежат членам сенатского комитета по науке и предпринимательству, которых скоро должны переизбрать. — Сотрудники «Гугла» решили измазать грязью сенаторов? — Не сотрудники. Это идет не из нашей сети. Блок IP-адресов зарегистрирован в округе Колумбия. Вашингтон. Люди, которые пользуются этими IP-адресами, пользуются также «Гугл-почтой». И угадай, чьи это оказались почтовые ящики! — Ты залезла в их почту? — Ну да, ну да. Я залезла в их почту. Это все делают время от времени, и по гораздо менее веским причинам. Но вот что я обнаружила: оказывается, всей этой деятельностью руководит наша лоббирующая фирма. Они выполняют свою работу: защищают интересы компании. У Грега застучало в висках. — Надо сказать кому-нибудь. — Не поможет. Они знают о нас всё. Они видят каждый наш поиск. Каждое сообщение в почте. Каждый раз, когда мы попадались под глазок веб-камеры. Всех, с кем мы контактируем в социальных сетях… Ты знал, что если у тебя есть хотя бы пятнадцать френдов, по статистике ты находишься не дальше трех шагов от человека, жертвовавшего деньги террористам? Помнишь, что с тобой было в аэропорту? Жди того же, но в бóльших количествах. — Майя, — сказал Грег, собираясь с мыслями. — Может все-таки бежать в Мексику — это перебор? Ну, уволься. Мы с тобой можем затеять стартап или еще что-нибудь такое. Это же безумие. — Ко мне сегодня приходили. Два офицера из минбеза. Терзали меня несколько часов. Задали много чреватых вопросов. — Про Гуглочист? — Про моих друзей. Про мою семью. Мою историю поисков. Мою биографию. — Господи. — Это был толстый намек. Они видят каждый клик мышки, каждый поиск. Пора смываться. Уйти из-под радара. — В Мексике, между прочим, тоже есть офис «Гугла». — Надо ехать, — твердо сказала она. — Лори, а ты что думаешь? — спросил Грег. Лори похлопала собак по спинам. — Мои родители бежали из ГДР в шестьдесят пятом году. Они рассказывали мне про «штази». Тайную полицию. «Штази» вело досье на людей, и туда попадало всё — каждый рассказанный политический анекдот, каждая мелочь. Я не знаю, что хотел создать «Гугл», но то, что он создал, ничем не отличается от этих досье. — Грег, ты едешь с нами? Он посмотрел на собак и помотал головой. — У меня еще остались песо. Возьми. Будь осторожна, хорошо? Майя так посмотрела на него, словно хотела двинуть кулаком в морду. Но передумала и заключила его в медвежье объятие. — Ты тоже будь осторожен, — шепнула она ему на ухо.
За ним пришли через неделю. Домой, среди
Гуглочист сотворил чудеса. Грег видел это по рекламе, выскакивающей во время поиска: она явно предназначалась кому-то совершенно другому. «В чем суть креационизма», «Диплом семинарии — заочно», «Как нам раздавить гидру террора», «Программы для блокировки порнографии», «Что замышляют гомосексуалисты», «Билеты на концерт Тоби Кейта — со скидкой». Это поработала Майина программа. Новый персонализованный поиск Гугла явно считал Грега абсолютно другим человеком — богобоязненным консерватором, любителем музыки кантри. Его это вполне устраивало. Потом он щелкнул на адресную книгу и обнаружил, что половины контактов нет. Входной ящик «Гугл-почты» внутри был выдолблен, как гнездо термитов. Профиль в «Оркуте» — нормализован. Календарь, семейные фотографии, закладки: все стерто. Он только сейчас понял, какой огромный кусок его перекочевал в сеть и осел на серверных фермах «Гугла»: вся его личность онлайн. Майя отчистила его и выскоблила до блеска; он стал человеком-невидимкой.
Грег спросонья нашарил клавиатуру лаптопа, стоящего у кровати, и экран засветился. Он посмотрел на мигающие часы в панели инструментов: четыре тринадцать ночи! Господи, кто это ломится к нему в такой час? — Иду! — завопил он сонным голосом, накинул халат и сунул ноги в тапки. Зашаркал по коридору, включая на ходу свет. Прищурился в глазок и обнаружил за дверью мрачную Майю. Он отцепил цепочки, отодвинул засов и рывком распахнул дверь. Майя ворвалась в квартиру, таща за собой псов и подругу. Она вся взмокла; волосы, всегда причесанные, клочьями липли ко лбу. Она терла глаза — веки были красные и распухшие. — Пакуйся, — прохрипела она. — Что? Она схватила его за плечи. — Быстро. — Куда ты хочешь… — Наверно, в Мексику. Еще не знаю. Пакуйся, чтоб тебя! Она протиснулась мимо него в спальню и принялась вытягивать ящики из комода. — Майя, — резко сказал он, — я никуда не двинусь, пока ты не объяснишь, в чем дело. Она пронзила его взглядом и откинула волосы со лба: — Кто-то активировал Гуглочиста! После того, как я тебя почистила, я его выключила и ушла. Его было слишком опасно использовать еще раз. Но в коде все еще сидит функция, которая посылает мне сообщения каждый раз, когда его запускают. Кто-то использовал Гуглочист шесть раз, чтобы почистить три очень интересных учетных записи — по странному совпадению, они все принадлежат членам сенатского комитета по науке и предпринимательству, которых скоро должны переизбрать. — Сотрудники «Гугла» решили измазать грязью сенаторов? — Не сотрудники. Это идет не из нашей сети. Блок IP-адресов зарегистрирован в округе Колумбия. Вашингтон. Люди, которые пользуются этими IP-адресами, пользуются также «Гугл-почтой». И угадай, чьи это оказались почтовые ящики! — Ты залезла в их почту? — Ну да, ну да. Я залезла в их почту. Это все делают время от времени, и по гораздо менее веским причинам. Но вот что я обнаружила: оказывается, всей этой деятельностью руководит наша лоббирующая фирма. Они выполняют свою работу: защищают интересы компании. У Грега застучало в висках. — Надо сказать кому-нибудь. — Не поможет. Они знают о нас всё. Они видят каждый наш поиск. Каждое сообщение в почте. Каждый раз, когда мы попадались под глазок веб-камеры. Всех, с кем мы контактируем в социальных сетях… Ты знал, что если у тебя есть хотя бы пятнадцать френдов, по статистике ты находишься не дальше трех шагов от человека, жертвовавшего деньги террористам? Помнишь, что с тобой было в аэропорту? Жди того же, но в бóльших количествах. — Майя, — сказал Грег, собираясь с мыслями. — Может все-таки бежать в Мексику — это перебор? Ну, уволься. Мы с тобой можем затеять стартап или еще что-нибудь такое. Это же безумие. — Ко мне сегодня приходили. Два офицера из минбеза. Терзали меня несколько часов. Задали много чреватых вопросов. — Про Гуглочист? — Про моих друзей. Про мою семью. Мою историю поисков. Мою биографию. — Господи. — Это был толстый намек. Они видят каждый клик мышки, каждый поиск. Пора смываться. Уйти из-под радара. — В Мексике, между прочим, тоже есть офис «Гугла». — Надо ехать, — твердо сказала она. — Лори, а ты что думаешь? — спросил Грег. Лори похлопала собак по спинам. — Мои родители бежали из ГДР в шестьдесят пятом году. Они рассказывали мне про «штази». Тайную полицию. «Штази» вело досье на людей, и туда попадало всё — каждый рассказанный политический анекдот, каждая мелочь. Я не знаю, что хотел создать «Гугл», но то, что он создал, ничем не отличается от этих досье. — Грег, ты едешь с нами? Он посмотрел на собак и помотал головой. — У меня еще остались песо. Возьми. Будь осторожна, хорошо? Майя так посмотрела на него, словно хотела двинуть кулаком в морду. Но передумала и заключила его в медвежье объятие. — Ты тоже будь осторожен, — шепнула она ему на ухо.
За ним пришли через неделю. Домой, среди