патрианец средних лет, явный аристократ, поднялся из-за стола, жестом остановил готового последовать за ним слугу и подошёл к Окойе. Она узнала его в лицо.

— Мистер… Кросс? — спросила она, не веря своим глазам.

— Джим, — предложил он. — Просто Джим.

Человек, который хотел купить её тело, был никто иной как Джеймс Кросс, патрианский министр финансов и земледелия. Серый кардинал революционного правительства поднялся на Вавилон-7 на собственном шаттле. Кросс глядел на Окойе, словно матёрый котяра, завидевший мышь.

— Окойе, — сказал он, смакуя чужое, странное имя. — Случилось так, Окойе, что у меня здесь дела. Я проведу на станции несколько дней. Прошу Вас, составьте мне компанию в эти несколько дней.

У него было смуглое лицо с резкими, грубоватыми чертами, на котором самоуверенность олигарха и неосознанная гордыня потомственного аристократа парадоксально сочетались с параноидальной подозрительностью. Джим Кросс словно бы ожидал от Вселенной ужасного подвоха и был всегда настороже. Это было удивительно, потому что успехи этого человека в послереволюционные годы стали легендой. Окойе вопросительно указала на записку. Кросс кивнул и поднял бровь. «Мало?»

— Мистер Кросс…

— Джим. Пожалуйста, просто Джим.

— Джим. Я не продаюсь.

Он привлекал и пугал её. Окойе чувствовала себя оскорблённой и отчего-то польщённой. Обида весила больше. Этот человек — варвар, обиду можно и простить… Гордость можно и проглотить, но не страх. Ей и правда нужны были деньги — кому они не нужны? — но Джим Кросс не был похож на мужчину, который будет нежен с купленной в ресторане женщиной.

— Всё продаётся, — сказал он, читая в её лице. — Это вопрос цены.

Окойе представила себе, как он раздвинет ей ноги и грубо возьмёт, обращаясь с ней, как любой богатый, властный мужчина обращается с проституткой. Он причинит ей боль. Возможно, намеренно. Он будет мять её грудь, а потом заставит себя сосать… Окойе подняла глаза. Джим жёстко улыбался. Он явно думал о том же.

— Я не проститутка, Джим, а учёный. Я астрофизик. Летаю на корабле и изучаю ваше солнце. Я здесь ненадолго.

— Ничто не мешает тебе задержаться, — мягко предложил он. Добыча намеревалась ускользнуть, и хищник замурлыкал. — Поверь, ты об этом не пожалеешь.

— Нет, — Окойе покачала головой. — Не надо было предлагать мне деньги… Джим. У нас, в Вавилоне, не всё продаётся.

Она подхватила свою сумочку и ушла, нарочно покачивая бёдрами и предоставив ему оплатить её кофе. Крошечная женская месть. Впоследствии Окойе сама не знала, правильно поступила или нет. Джим Кросс понравился ей, несмотря на свою хищность, пугающий напор и на то, что он посчитал её продажной. Физически он привлекал её, как и она его. Поглядывая на Джонни, Окойе призналась себе, что юный мишлинг^[1] — такая же диковинка для неё, как она для него.

* * *

Они вышли из лифта на мостик. Джонни мгновенно охватил широко открытыми глазами просторное круглое помещение с двойным рядом висящих в воздухе лучевых мониторов. Главный сюрприз сидел в капитанском кресле, но Джонни его ещё не оценил. Интересно, есть ли на Патрии хоть один похожий на Тету андроид?

— Мистер Конгрэйв, мистер Арлинг, — с достоинством сказал Тета. — Меня зовут Тета, я капитан «Румы». Приветствую вас на борту. Чем могу вам помочь?

— Арлинг?.. — Окойе чуть было не хлопнула себя по лбу. Как можно было такое забыть? Кит — не просто внебрачный сын президента. Он внук последнего госсекретаря, этого местного Керенского… Госсекретарь Майкл Арлинг; мать Кита, Эла — Михаэла — его дочь. Вот он, скандал…

Кит отвернулся, не удостоив её ответом. Он ею явно не интересовался. Его глаза быстро, цепко охватывали внутренность корабля — помещения, приборы, экипаж, одну вещь за другой, как будто бы он, Кит, был полководцем, и это был театр военных действий.

— Мы полетим с вами к солнцу, — сказал Джонни. Его тон не предусматривал возможности отказа.

— Зачем? — спросил Тета. — У вас прекрасные корабли.

— Лодки хорошие, — согласился юноша, — но на них очень долго лететь. Мы хотим вернуться сегодня же, в крайнем случае завтра.

— Отец не хочет, чтобы мы покидали систему Новы, — подал голос Кит. В этом голосе не было и следа энергии и задора. — Поэтому наши лодки не оснащены подпространственными двигателями, и мы летаем пешим ходом.

— Ага, — беззаботно подтвердил Джонни. — Отец думает, что нас могут похитить, и запрещает нам улетать из-под крылышка своих адмиралов.

— В этом отношении отец прав, — сказал Кит. — Нас действительно могут похитить. Или убить.

Он сказал это будничным тоном, без оттенка подросткового недовольства, которого можно было ожидать. Он просто сообщал факт. Окойе решила, что Джонни, как и отец — ярко выраженый экстраверт, а Кит — парень интровертированный, тихий. И ещё… Вавилоняне с неохотой думали о вопросах крови, но Окойе не могла не отметить, что «горная кровь», гены сидай куда сильнее выражены в Джонни. Именно это волшебное очарование люди называют «гламур». Гламур, колдовское обаяние сидай. Или это всё чепуха, просто Джонни очень красив?..

— Вы человек? — вдруг спросил юноша.

— Нет, — ответил Тета. — Я андроид, искусственная личность, созданная учёными Вавилона.

Джонни подошёл к Тете и принялся беззастенчиво рассматривать его сверху вниз. Тета стал в свою очередь рассматривать Джонни, но эта попытка ввести юного варвара в рамки приличия не увенчалась успехом. Может быть, потому, что Тета смотрел снизу вверх. Джонни не выказывал презрения или страха, только огромное любопытство. Юноша изучал Тету, а андроид — эту эмоцию. Тета интересовался человеческими эмоциями и выражением лиц. Наблюдения помогали ему учиться. Окойе хихикнула в ладонь, глядя на безмолвную сцену. Человек и AI, первый контакт. Она уселась в своё кресло, заказала у корабельного сервиса капуччино и почувствовала себя куда уверенней, чем в лифте.

— Это не так просто, — сказала она, помешивая напиток. — Мы не знаем, что скажет на это ваш отец.

— Почему, знаем, — сказал Кит, садясь на ступеньку, которая поднимала над мостиком кресло Теты. Он осмотрел андроида мимоходом, зато заинтересовался панелью управления. Кит, кажется, знал, что капитан «Румы» — AI. — Просто позвоните отцу. Мы всего лишь хотим слетать к огромному термоядерному костру, с которого всё время срываются протуберанцы, протоновые лучи, вспышки… Ерунда. Разумеется, он разрешит.

Это шутка или нет? — в замешательстве спросила себя Окойе. Тета с Джонни наконец оборвали немую сцену. Юноша отошёл и сел в кресло поближе к Окойе. Андроид активировал связь с