В конце концов я очутилась на ногах, хотя чувствовала, что меня качает из стороны в сторону. Может, я стою неподвижно, а качается склад? Землетрясение?
— Ты серьезно ранена, — просипел Джек.
Я услышала легкий страх в его напряженном голосе, почувствовала себя слабой и дрожащей. Я подводила его.
— Иди.
— Да, конечно, — прошептал он, но сарказм был подпорчен тем, что Джек не мог говорить громко.
— Ты можешь двигаться, а я нет. Уверена в этом. — Я запнулась, ненавидя свой шаткий голос. — Они меня не убьют. Сколько их здесь еще?
— Двое в магазине и старик.
Какой старик?
— Бобо меня не тронет, — заверила я Джека, думая, что тот считает парня одним из врагов.
— Да, вряд ли он тебя обидит. Думаю, мальчишка ничего об этом не знал. Уповаю на Господа, что Бобо звонит в полицию.
Это было забавно. Кстати, о старике — похоже, Хоувелл-старший, некоронованный король Шекспира, стоял совсем рядом, у двери.
— Смотри, — удивленно сказала я Джеку.
Тот повернулся, и старый мистер Уинтроп поднял руку, в которой, к моему замешательству, оказался пистолет.
Я открыла рот, чтобы выкрикнуть сама не знаю что, как вдруг две сильные руки обхватили старика и подняли вверх. Его ноги оторвались от пола.
— Нет, дедушка, — сказал Бобо.
Надо было видеть выражение морщинистого лица старого терьера, чтобы поверить своим глазам. Хоувелл-старший боролся, корчился в хватке внука, но то были напрасные усилия. Если бы сейчас я была склонна к юмору, то это показалось бы мне смешным. Бобо пересек склад и вышел на погрузочную площадку, неся старика, обзывавшего его такими словами, каких я никогда еще не слышала от пожилых людей.
Лицо Бобо было трагичным. Он не смотрел ни на меня, ни на Джека, оставался один на один с самым горьким предательством, с каким столкнулся за свою короткую жизнь.
Мне было плевать, куда он тащит своего дедушку, потому что передо мной раскрылась вся глубина этого предательства.
Хоувелл-старший использовал бизнес собственного сына как прикрытие, чтобы создать маленькую группку, пышущую ненавистью. Именно из-за Хоувелла-старшего его сын, нанявший детектива, хранил от Джека секрет. Должно быть, он с самого начала подозревал, что тут замешан его отец, поэтому не связался ни с полицией, ни с агентами АТО [33]или ФБР. Вместо этого Уинтроп нанял Джека.
Теперь, благодаря старику, мы истекаем кровью, может быть, умираем в этой проклятой кладовой.
— Где Муки? — спросила я Джека. — Женщина с ружьем?
— Она отправилась в магазин вслед за Дарси, прошептал тот.
Куртка была распахнута на его голой окровавленной груди. Он отложил весло и взял вместо этого нож Муки, тот самый, которым я перерезала веревки.
— Том Дэвид, — сказала я.
Джек на минуту выглядел озадаченным. Потом лицо его прояснилось.
— Не знаю. Может, он тоже в магазине.
— Нет, я здесь, — прозвучал в нескольких футах от нас напряженный голос. — Я выбыл из драки.
Шатаясь, я двинулась на звук. Джек велел мне этого не делать, но я не вполне контролировала свои действия.
Том Дэвид лежал на полу справа от двери. Левая штанина его джинсов пропиталась красным. Теперь я знала, куда попал второй выстрел Муки.
Лицо полицейского было абсолютно белым. Глаза сияли голубым.
— Простите, — сказал он, и я уставилась на него сверху вниз. — Вы можете позвонить в полицию, это безопасно. Я остался здесь один.
Я кивнула, и меня чуть снова не вырвало.
— Я был не согласен с тем, что они вытворяли с Джаредом, и не тронул бы вас, — устало сказал он и зажмурился.
— Вы убили Дарнелла? — спросила я.
Услышав это, он открыл глаза и ответил:
— Я был там.
— Кто это сделал?
— Дарси, Джим, старик и Пауль, который работает вон там. — Он слегка шевельнул головой, показывая в направлении склада магазина товаров для дома. — Лен. Бэй Ходдинг, отец Боба. Сегодня его тут нет. У него годовщина свадьбы.
Том Дэвид ухмыльнулся так, что я ужаснулась. Его голубые глаза были теперь не такими яркими.
— Вообще-то, кого это заботит? Ниггер. Но вот Дел Пакард… Дело рук Дарси. Об этом я сожалею. — Лицо его расслабилось.
Глядя на лужу крови у себя под ногами, я подумала, что Том Дэвид Миклджон закрыл свои злые глаза навеки.
Но последние показания полицейского отняли драгоценное время. Опять все случилось без моего участия.
Я даже не сознавала, что происходит, и оказалась одна.
Ярко освещенный склад с длинными рядами полок и черными тенями был пуст, если не считать неподвижных тел. Я чувствовала себя актером на сцене, хотя пьеса сыграна, а потом услышала вопль, донесшийся из магазина.
Шаркая, я направилась к двери. Прозрачное окошко на уровне глаз потемнело. В магазине погасили свет. Ухватившись за ручку двери, я поняла, что мой силуэт будет освещен лампами склада, и выключила их.
Потом я распахнула дверь, ринулась в нее, а секундой позже услышала отчетливое «бум!», когда полотно за мной захлопнулось.
Над моей головой что-то просвистело. Я услышала тяжелый удар — и наступила тишина.
Я осторожно потянулась вверх. В деревянном дверном косяке торчала охотничья стрела. По коже у меня поползли мурашки. Дарси был жутким любителем охоты с луком. Они с Джимом обсуждали ее нынче осенью каждое утро.
Мне надо убраться от двери. Дарси придет.
Я подтянулась на локтях, пытаясь как можно теснее прижиматься к полу. Это было не так-то легко. Я проклинала себя за глупость, за то, что решила, будто смогу кому-то помочь, сунувшись в эту ловушку.
Я попыталась вспомнить план здания, мысленно его нарисовать и испытала чувство безнадежности, подумав о том, как хорошо знаком с этим Дарси.
— Я достал твою подружку! — окликнул он. — Она мертва-а! Получила стрелу в голову-у!
Он пел, прекрасно проводил время.
Я не поверила ему. Муки кричала. Я была почти уверена в том, что слышала ее голос. Нельзя вопить, получив стрелу в
