— Но она никогда не была символом, — заметил Стив. — Да и не совсем подходит для роли девушки…
— Ты возможно, прав, ей давно перевалило за сорок. Кстати, я точно знаю, что М. П. собирался избавиться от нее, как только окончится срок действия контракта. Однако нужно признать, что сохранилась она неплохо и еще производила на молодежь какое-то впечатление… Ты подумай, что можно сделать с прошлым этой женщины! Никто не знает ее подлинного имени, никто не ведает, как двадцать лет тому назад она пробралась в кино. Подожди, когда мы разыграем такие темы, как «Подлинная Бэтси Блэйк» и «Бэтси Блэйк, которую не знает никто», — увидишь, что получится!
Возбуждение — заразная вещь. К своему удивлению, Стив заметил, что сначала такая программа захватила и его:
— Дело стоящее, если заняться им как следует. Можно вытащить на свет божий много интересного. Кстати, я слышал от кого- то, что у нее остался незаконнорожденный сын от одного продюсера…
Джимми Пауэрс покачал головой:
— Нет, нас это как раз не интересует. Такие сплетни в Голливуде можно услышать буквально про всех. Я строго-настрого запретил своим ребятам в отделе заниматься всякими расследованиями. Понял? Наши истории сварим мы сами. Стив, ты прямо создан для этой работы. Не хочешь ли ты стать великим созидателем великих легенд?
Стив спросил:
— Ты был знаком с живой Бэтси?
— Конечно.
— Что за женщина она была на самом деле?
Джимми Пауэрс пожал плечами:
— Капризная чудачка. А какое это сейчас имеет значение?
— Была ли она доброй женщиной? Можно сказать, что она была хорошим человеком?
— Конечно, можно. Она такая и была, как ты говоришь. Но, прости, к чему допрос?
— Потому что она умерла, Джимми. А мертвых беспокоить не положено. Ведь не можешь же ты разыграть весь этот фарс на ее могиле…
— Кто тебе сказал, что не могу?
На этот раз плечами пожал Стив:
— И ты не остановишься, что бы я тебе ни говорил, не так ли?
— Будь покоен, приятель, меня не остановить!
Стив кивнул.
— Тогда начинай свою работу. Только без меня. Очень тебе благодарен, но стать вампиром — выше моих сил.
Джимми уставился на него.
— Значит, по-твоему, я вампир? — проговорил он. — Хорошо. Только уточню одну деталь: пусть я вампир, но ты идиот! Форменный идиот! Ты все пытался узнать, как можно сделать карьеру в нашем кино. Так вот, Стив: для этого нужно иметь гибкий позвоночник. Надо учуять представившуюся возможность и иметь мужество, чтобы ухватить ее. Слаба у тебя оказалась печенка, Стив.
— Очевидно, нас просто по-разному воспитывали.
Джимми горько рассмеялся:
— Возможно. Но я получил идеальную дрессировку как раз для такой работы, которой мне предстоит заняться, поверь. И ты увидишь, как я смогу использовать эту возможность!
* * *
Джимми не появлялся все лето.
Легенда о Бэтси Блэйк хлынула на американскую публику в последних числах августа. В сентябре в киосках появились первые журналы с вымышленными историями про Бэтси. В октябре бульварные листки, в своем стиле трактовавшие эти истории, раскупались нарасхват. Создавались клубы поклонников Бэтси, а телевидение подчистую мело свои архивы в поисках старых программ с участием кинозвезды.
Все шло, как намечал Джимми, только в еще более грандиозном масштабе. «Последняя идиллия Бэтси Блэйк» предлагалась публике наряду с «Любовными похождениями Бэтси». А потом пошли «Правда о Бэтси», «Подлинная Бэтси» и сотни других статей, заметок, программ. А рекламные отделы киностудии без устали рекламировали «Блеск»: «Бэтси Блэйк в своей последней роли! Величайшая звезда американского кино!»
Параллельно обыгрывалась другая вариация типа «Бэтси Блэйк — женщина, которую не знал никто». Здесь давалось несколько версий: сообщалось, что Бэтси была дочерью знаменитости, царившей во времена Великого Немого, или же дочерью одного европейского монарха, или же просто пробивной девицей, сумевшей сделать карьеру в Голливуде.
Такие же противоречивые детали сообщались о ее личной жизни. И оставались без ответа различные гипотезы о том, почему Бэтси окутывала покрывалом тайны все то, что касалось ее личной жизни. Называли ее и талантливой самоучкой, и мыслительницей, и поклонницей культа сатаны; сообщали, что она увлекалась астрологией, присутствовала в Гаити па церемониях культа вудуистов, была старухой, открывшей секрет неувядаемой молодости; говорили, что она славилась высокой интеллектуальностью и среди ее любовников числились известные литераторы нашего поколения; писали, что была она сентиментальной чудачкой; уверяли, что Бэтси поклонялась драматическому искусству и собиралась уйти из кино, чтобы создать свою театральную труппу. А последнее время она якобы находилась на грани нервного истощения и тратила все свои деньги на психиатров.
Джимми Пауэрс оказался неплохим пророком: самым привлекательным для публики моментом оказался именно покров таинственности, окружавший почившую кинозвезду. Была выдвинута версия, что Бэтси Блэйк не погибла, и базировалась она на «странных обстоятельствах ее гибели», на нежелании киностудии организовать прощание публики с актрисой но время похорон. Разбирались различные обстоятельства, которые могли бы опровергнуть версию о гибели актрисы.
К ноябрю кампания вылилась в мощное крещендо. Теперь все американцы в возрасте от восьми до восьмидесяти лет с нетерпением ожидали выхода кинофильма на национальный экран.
* * *
В один ноябрьский вечер, когда Стив колотил на машинке вторую часть своего романа, к нему заявился Джимми:
— Как дела, парень?
Стив собрался ответить, но Пауэрс не дал ему вымолвить ни слова.
— На следующей неделе выходим на национальный экран. Национальный, ты понял?! А кто этого добился? Я, вот кто!
Стив закурил.
— А ведь ты знаешь кулуары нашего кино! Я уже сейчас получил десятки выгоднейших предложений, но М. П. — старая лиса, он меня не отпустит. Две тысячи в неделю, контракт минимум на пять лет, и это еще не все, мой дорогой. Как только фильм выйдет на экран, мне дадут