призовёт победителя. Чтобы сопроводить в крепость-монастырь и там начать обучение, которое когда-нибудь сделает победителя одним из элитных воинов Императора.

Не было более великой чести для жителей Солемна. Хотя семья, скорее всего никогда больше не увидит своего отпрыска, самого факта путешествия к замку ордена достаточно, чтобы повысить её статус до феодального дворянства, а часто по истечении времени стать лордами своей области.

А для послушников всё только начиналось. Цена за провал для тех, кто не станет Храмовником, была, несомненно, высока. Для многих единственной наградой станет смерть. Некоторым возможно повезет, и они проведут остаток жизни сервиторами, служа в огромном каменном замке своим товарищам и боевым братьям, которые справились там, где они потерпели поражение.

Неофиты двумя рядами подошли к первой надвратной башне с огромными открытыми воротами и неприступной крепостью за ними. Высокий человек сопровождавший их был на добрых две головы выше любого из своих подопечных — гигант за два метра ростом, облачённый в громоздкую броню старого образца. Блестяще-чёрная, но некоторые детали закалённого керамитового доспеха были красными или белыми.

Символ Чёрных Храмовников повторялся на обоих наплечниках на абсолютно белом фоне. Также крест красовался на поножах силового доспеха, но там он был не чёрным, а белым. К броне крепились три больших восковых печати с изображением Имперской аквилы и с выцветшими лентами освященного пергамента. Молитвы и воззвания о защите к Императору и святым примархам архаичным готическим шрифтом покрывали также сочленения и гермоуплотнители доспеха. Даже болтер, который воин церемониально держал перед собой, украшали строки Священного Писания. Тем не менее, большую часть брони скрывало облачение, почти такое как у неофитов только чёрный крест был больше и окаймлённым красным цветом.

Воин не надел шлем. Выражение благородного лица было решительным и гордым. Волосы столь же чёрные как броня зачёсаны со лба назад, коротко подстриженные виски начали седеть.

Его можно было бы счесть привлекательным, если бы не сплюснутый, неоднократно сломанный нос. Левую половину лица уродовала сеть шрамов — результат ожога кислотой тиранида. На правой два рубца тянулись от щеки до челюсти — орочий пират пытался раскроить голову силовой клешнёй. Но раны только придавали рыцарю величественности.

Были и иные не видимые со стороны повреждения. Мертвенно-бледный красный пучок шрамов на животе — рыцаря почти выпотрошила шрапнель на дрейфующем космическом скитальце, который зачищало его отделение. Фиолетово-чёрные колотые раны усеивали тело — осколочная пушка ксеносов-эльдар пробила броню и изрешетила туловище отравленными кристаллическими осколками. В дополнение стоит упомянуть о жужжащем аугметированном коленном суставе в левой ноге.

Послушники проследовали за лидером через сводчатую арку превратной башни и прошли по опущенному керамитовому мосту. Закрытые ворота пришли в движение — начали медленно и неумолимо открываться. Они вели в мрачное помещение с высоким потолком, поглощавшим свет огромного числа факелов — Зал героев. Выделялся только один крошечный кусочек света, видимый преисполненными благоговейным страхом молодыми людьми, но и он казался ничтожно малым в огромном тёмном помещении. Этот, небольшой на первый взгляд, витраж в дальнем конце нефа святилища, на самом деле был в десять раз больше, чем сверхчеловек, который привёл их сюда. Там изобразили кульминационный момент первой битвы Чёрных Храмовников на Солемне: маршал Эмрик наносит смертельный удар ужасному раздувшемуся уродливому патриарху генокрадов и уничтожает коварный культ планеты. А затем объявляет начало новой эпохи просвещённого служения Императору.

Улучшенные чувства брата-воина впитывали знакомые ароматы крепости-монастыря. Он чувствовал горячий масляный запах сальных свечей, символизировавших данные обеты, и видел пламя их нимбов. Он мог распознать тончайшие ароматы высушенных цветов, которые собрали весной несколько месяцев назад. Сейчас они украшали часовню-усыпальницу маршала Эмрика — основателя замка. Он слышал далёкое эхо песнопения хора Храмовников — это шло полуденное богослужение.

Космический десантник шёпотом произнёс хвалебную молитву Императору и примарху. Он ощутил монотонный гул генераторов пустотного щита установленных под вершиной скалы, на которой стояла крепость. И он знал, что вернулся домой. В замке жило больше людей, чем в большинстве феодальных городов Солемна. Сейчас внутри находились сто боевых братьев. Когда флот возвращался из крестового похода, их количество могло увеличиться в четыре раза. Здесь трудились слуги, адепты и множество иных подчинённых, которые были нужны как Храмовниками, так и самой грандиозной цитадели. Когорта поваров, армия уборщиков, техников, охранников, писцов, инженеров, учётчиков и конечно их семьи. Не говоря уже о безмозглых сервиторах, что обслуживали и поддерживали многочисленные системы замка.

Внутри неофитов ожидали всевозможные боевые тренировки и понятные лишь посвящённым хирургические операции, а также религиозные наставления. Их обучат искусству войны, стратегическому и тактическому мышлению и множеству приёмов сокрушения врагов Императора. Они проведут часы в молитвах и будут подвергнуты психическому улучшению. С помощью древних когитаторов в замке они узнают о славной истории Чёрных Храмовников и великолепном Империуме Человечества во всём его блеске за пределами крошечного захолустного Солемна. Также они узнают и о бесчисленных врагах, что угрожают его стабильности — терзающих границы и затаившихся среди миллиона звёздных систем.

А пока их ожидал в приближающемся проёме гигантских дверей ещё один облачённый в броню воин-монах Адептус Астартес. Он также не одел шлем, голова начала лысеть и на ней естественным образом появилась священническая тонзура. Оставшиеся волосы, как и коротко подстриженную бороду покрывала седина. Зоркие глаза следили за приближающейся группой.

— Брат Джерольд, — произнёс старик, — Приветствую. Кажется, твоё путешествие прошло не зря.

На плотно сжатых губах кастеляна Хэгана почти мелькнула гримаса. Всё в главе цитадели ордена — как он держался, официальное облачение и прикреплённое к доспеху древко со штандартом — свидетельствовало о властности и силе. Он требовал постоянного и непоколебимого уважения.

— Именно так, брат-кастелян, — склонил голову черноволосый Храмовник. — Как вы видите здесь десять человек, чьи поступки и успехи достаточны, чтобы