в этом мире места нет… и она вернулась. Как и твоя.
— Тогда почему же мы еще здесь?
— А этого я никак не пойму, — призналась она.
— Может, поймать такси?
— Нет! Только не сейчас, когда миссис Фостер уже вызвала морскую пехоту, а по улицам разъезжает бухгалтер-убийца. Мы пойдем пешком.
— Куда?
— В единственное место, где сходятся все три мира. Придется вернуться в этот замызганный ювелирный магазинчик.
Хал нащупал рукоятку смешного пистолетика, взятого у продавца. Хотя он почти не отличался от того оружия, из которого Бут застрелил Линкольна, пистолет его не очень-то подбодрил.
— А этот продавец… — пробормотал Хал. — Думаешь, он и есть тот самый Хал-4?
— Ни в коем случае. Не могу вообразить любого Харольда Джорберга, совершающего убийство. Даже белокурого бестию… и уж тем более не тебя.
— Ну, спасибо.
— Неужели ты не понял. Хал, что была Мойра-4, но не было Хала-4. Вот в чем заключалась аномалия Геделя. Космос вполне может разбросать четыре пары по четырем альтернативным мирам, по одиночке или вместе. При этом причинно-следственные связи почти не нарушатся, а закон сохранения массы и энергии соблюдается. Но «лишняя» Мойра — это один из «диких» феноменов. Потому что у каждой Мойры должен быть свой Хал. — Она смолкла, исподлобья взглянув на спутника. Они двинулись по переулку.
Они бродили, болтали, дважды заходили выпить кофе — старательно расплачиваясь монетами этого мира, чтобы не создавать парадокс. Рассказывали друг другу о мире двух президентов Кеннеди и о мире Китайской Войны. Рассказывали и о себе — кто что любит, кого что волнует и пугает… и как-то незаметно стало темно и очень холодно.
Наконец они подошли к треугольному островку между двумя сходящимися улицами, где впервые встретились днем. Вывеска над магазином не светилась, стоянка рядом была пуста.
— Значит, он все-таки сюда не вернулся, — заметил Хал, довольный тем, что выиграл очко у Мойры. Она скользнула мимо него — совсем как при первой встрече — и толкнула дверь. Та легко открылась.
— Слыханное ли дело — оставлять ювелирный магазин незапертым на ночь? — вслух удивился Хал. Тут он заметил и кое-что другое: неоновая вывеска над магазином не была погашена — ее просто не было.
Рука Мойры нашарила выключатель. Замерцали трубки под потолком. Магазин оказался пуст; в застекленных витринах — ничего. Хал промчался за прилавок и распахнул дверь в подсобное помещение.
Над ними выгнулась жестяная крыша сборного домика, голая и некрашеная. На цементном полу, усыпанном осколками стекла, валялись драные картонные ящики.
— Наша птичка улетела, — констатировал Хал. Его голос гулко прозвучал в пустом помещении.
— Нет, не улетела. Кончилась. Он сам себе вырыл яму, попытавшись мухлевать со вселенной. И исчез, словно никогда не существовал. Готова поспорить, что «Голубой бриллиант» сейчас даже не значится в телефонном справочнике.
— Выходит, есть в Космосе справедливость!
— Справедливость? Расскажи о ней Мойре-4.
«Как бы то ни было, — подумал Хал, когда они выходили, — Мойра-4 и Хал-4 из этого мира не получат назойливых писем с напоминанием о купленных в рассрочку кольцах».
Мойра подошла к низкой кирпичной стенке, подобрала обрывок газеты и машинально его разгладила. Ее глаза широко распахнулись:
— Хал, посмотри!
Сердце Хала встрепенулось, когда он прочел заголовок:
ЗАПЛАНИРОВАНА СОВМЕСТНАЯ АМЕРИКАНО-ФРАНЦУЗСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ НА МАРС— Что ж, в моей вселенной такое никогда бы не случилось, — сказал он наконец. — Франция разорвала с нами отношения из-за Китайской Войны. — Зато в моей все было иначе. Французы восхищались братьями Кеннеди, а Джеки после смерти Бобби несколько лет работала послом в Париже. Ты разве не видишь. Хал? Здесь — прямо здесь, где мы оставили днем наши машины, — расположена точка пересечения вселенных. — Значит, мы можем вернуться. — Да. — Ее лицо нахмурилось. — Мы можем вернуться… домой. И сценарий предписывает сделать именно это. Если я выйду тем же путем, по которому пришла сюда, — она показала на боковую улочку, — а ты перебежишь дорогу и пойдешь обратно по своим следам, все станет таким же, как прежде. — Да, — с горечью проговорил Хал. — Я отнесу кольцо леди Макбет, ты наденешь свое и помиришься с белокурой бестией, и все заживут счастливо до конца своих дней. Просто чудесно! Что и требовалось доказать. — Но мы не можем так поступить, — еле слышно выдохнула она. — Почему? — Из-за денег! Это единственный парадокс, который тот мерзкий коротышка не сумел уладить. В двух банках двух различных вселенных имеется запись о том, что нам выплачены одинаковые суммы — а мы с тобой помним, что потратили их. — Она подняла сильные руки и медленно положила ладони ему на плечи. — У каждого из нас навсегда остались в голове воспоминания о собственном мире — а лично я на иное и не согласилась бы. — И тут, к его величайшему удивлению и восторгу, Мойра его поцеловала — очень нежно. — Как же мы решим? — спросил Хал, когда они прервались перевести дух. — Идем туда, в мой мир? Или в твой? Или останемся здесь? — Оставим этот мир молодоженам. К тому же здешняя миссис Фостер действует мне на нервы. Где-то в отдалении взвыла полицейская сирена, напомнив, что в этом мире их разыскивают блюстители закона. — Тогда как насчет твоего мира? С удовольствием пожил бы на Земле, где собираются лететь на Марс. — В моем мире тоже есть проблемы, Хал. Через несколько лет моя Америка, скорее всего, станет династической монархией. А твоя Америка — лицемерное полицейское государство. Давай… — она подвела его к кирпичному барьерчику, — давай отправимся сюда! Взявшись за руки, они с разбегу перепрыгнули низкую стеночку. Хал поддал ногой пустую банку из-под колы, и она загромыхала по тротуару. Еще три широких шага по сухой желтой траве, и они очутились в вершине угла. Следующий шаг перенес их в новый мир.