- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (135) »
минуты ты возвращаешься на прежнее место. Турок выдаст тебе костюм шофера.
— Но, послушайте, ведь сборы…
— Тейпкоу, работа одна и та же. Или ты предпочитаешь остаться совсем без работы?
Вот оно. Вернее, почти. Бенни требовалось время, чтобы привести мысли в порядок. Семь лет работы…
— Да, то есть нет, мистер Пендлтон.
Пендлтон снова дернул плечом и сел за стол:
— Турок выдаст тебе униформу. Мне ты понадобишься в девять.
«Вольно, Тейпкоу», — добавил про себя Бенни.
Глава 2
Он вел себя как подобает шоферу, то есть ехал молча и изображал достоинство — черта, на взгляд Бенни, совершенно не присущая прислуге, но почему-то ей всегда приписываемая. Пендлтон находился где-то сзади, за стеклом, отделявшим пространство для пассажира, но в темноте его не было видно. Они проехали по Генри-Гудзон-Парквей на север, свернули на Кросс-Каунти-Парквей, и Пендлтон стал давать указания, куда ехать, через трубу переговорного устройства. Когда в свете фар возникли массивные ворота с огромной «А», украшенной позолоченными завитушками, Бенни догадался, где они оказались. Он никогда не был здесь раньше, никогда не встречался с хозяином усадьбы, но знал его. Все его знали, кто лично, кто понаслышке. Большой Эл Альверато. Про Пендлтона не знал никто, так уж он вел дела, но совсем другая история с Альверато. Начиная с конца 20-х и до сего дня через «автоматные вечеринки», Большую войну в Чикаго, нью-йоркские доки был слышен и виден во всей красе Большой Эл Альверато. Ворота открылись автоматически, и Бенни направил машину вдоль по длинной аллее, по обеим сторонам которой тянулись ряды ветвистых деревьев. Вокруг не было ни души. Даже перед домом, у подъездного портика которого Бенни остановил лимузин, не было видно ни людей, ни машин. Бенни открыл дверь Пендлтону и направился обратно к водительской дверце. — Пойдешь со мной, — проронил Пендлтон. Бенни вернулся, подошел к дому и позвонил. Через мгновение в холле зажегся свет, и высокая дверь плавно отворилась. — Привет, — сказала рыженькая девушка с миниатюрным розовым личиком и глазами, словно голубой фарфор. Она хихикнула и добавила: — Вы что, хотели войти? — У меня назначена встреча, — весомо ответил Пендлтон, протягивая свою карточку. Девушка глянула на карточку, но не взяла ее, перевела взгляд обратно на Пендлтона и снова хихикнула: — Ну входите. Я просто шла мимо прихожей, вот и открыла. — Не могли бы вы доложить мистеру Альверато, что я прибыл? — сказал Пендлтон, не двигаясь с места. — А почему бы вам самим не пройти? Вон, видите дверь в конце коридора, слева? По-моему, он там. — Она подняла руку, чтобы показать направление, и Бенни заметил, что платье у нее на груди натянулось. Девушка повернулась и пошла прочь маленькими быстрыми шажками. — Дверью хлопните посильнее, — крикнула она через плечо, — а то может не закрыться. Знакомые черточки стали появляться возле уголков рта Пендлтона. Холл был пуст. — Ну, Тейпкоу, найди же кого-нибудь! Бенни двинулся на поиски. Дверь, которая находилась в глубине прихожей, открылась на стук, за ней оказался невысокого роста человек с головой, напоминавшей птичью. Скользнув взглядом по униформе Бенни, он спросил: — Что, Пендлтон уже приехал? Рановато… — Слушай, ты, мистер Пендлтон… — Веди его сюда, я Эла позову. Ждать пришлось недолго. Бенни встал у двери, Пендлтон, прямой как черенок лопаты, опустился на стул возле французского витража. Атмосфера в комнате была леденящей. Шаги хозяина дома послышались еще издали, затем с грохотом распахнулась дверь и появился сам Альверато: — Ты рановато, Пенди! Плечо Пендлтона дернулось, однако ответа не последовало. — Давай-ка выпьем для начала. А это кто, водила твой? — Альверато обернулся к Бенни и оглядел его с головы до ног. Бенни невольно уставился на хозяина дома и понял, почему его называют Большой Эл. Он действительно был огромных размеров, лоснящийся от жира и успеха; на красном лице маленькие глаза казались сонно-ленивыми. Впечатление было обманчивым: лишь наполовину Альверато состоял из жира, вторая половина была сплошной мускул. — Гони его, Джеймс. — Альверато махнул в сторону двери. — Он остается, — сказал Пендлтон. Альверато, потянувшийся было за бутылкой, замер на полпути: — Ты что-то сказал, Пенди? — Он остается. Не думаю, что следует секретничать. Я так понимаю, речь пойдет о деле Эйджера? — Слушай, Пендлтон, не заводи меня. У нас общий бизнес. — Альверато снова повернулся к Бенни. — Давай, Джеймс, гони его в шею. — Он останется, и точка. Давайте ближе к делу, Альверато. У меня мало времени. Альверато застыл в недоумении, но не произнес ни слова. В руке он все еще держал стакан с напитком. Резким движением он грохнул стакан об пол и сделал три шага к двери. — Эй, Берди, ну-ка, давай сюда! И прихвати пару ребят с собой! — прокричал Большой Эл, распахнув дверь настежь. Раньше, чем Альверато вернулся к столу, в коридоре послышался дробный топот. Первым в комнату ворвался маленький человечек с птичьей головой, за ним — два дюжих молодца с пистолетами наизготовку. — Так, закройте дверь. Встаньте у стены и сделайте страшные глаза. Мы тут с мистером Пендлтоном в игры играем. — Парни встали, как было велено, и Альверато сел обратно. — Двигайся ближе, Пендлтон, и давай займемся делом. Пендлтон не шевельнулся. Тогда Берди двинулся к его стулу с явным намерением посодействовать нерадивому гостю. Пендлтон поднялся и придвинул стул к столу. — Ну вот, — сказал Альверато, глаза которого больше не казались сонными. — Начнем с начала. Он снова потянулся к бутылке, предложил налить и Пендлтону, на что тот покачал головой. — Ладно, Пендлтон. Старик Эйджер мертв. Остались мы с тобой. Наступила пауза, выражение лица у Пендлтона было скучающим. — Бога ради, Пенди, надо же утрясти это дело! Послушай, что я предлагаю, — целую организацию! Я ее создал для Эйджера и сам же ею управлял. — По-моему, вы хотите сказать, Альверато, что у меня есть связи, без которых ни вы, ни ваша армия головорезов не в состоянии провернуть ни одно дело! — Черт тебя дери, мне плевать, что ты себе думаешь! У тебя в руках одна часть дела, у меня — другая. Старик Эйджер мертв, и нам надо состыковать два конца, это же очевидно. — Для меня совершенно неочевидно. — О чем это ты?! — Альверато перешел на крик. — Ты что, не видишь, что все дело встало? Уже- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (135) »