полюбил меня и сделал своей женой.
— Я люблю тебя всем сердцем и всей душой, если она у меня есть, — сказал лорд Чарнок. — И телом тоже.
С этими словами он нежно взял ее за подбородок и поднял ее лицо вверх.
А в следующую секунду он уже снова целовал ее — еще более страстно и настойчиво, чем раньше. Прижимаясь к нему, Полина услышала мощный стук его сердца и с радостью осознала, что желанна ему.
Гораздо позднее, когда «Дельфин» уже покинул пределы России и капитан начал искать место, где можно было бы встать на якорь на ночное время, спящая рядом с лордом Чарноком Полина подняла голову. Лежа в огромной кровати с задернутым пологом, застеленной Хиббертом простынями с монограммой лорда Чарнока, которые камердинер всегда брал во все поездки, она вдруг вообразила, будто они вдвоем оказались на маленьком волшебном суденышке. Это был корабль на корабле, в котором, как она когда-то мечтала, они могли уплыть в волшебные дали — и никогда не возвращаться. — Ты… меня по-прежнему любишь? — шепотом спросила она и почувствовала, что лорд Чарнок притянул ее ближе к себе. — Этот вопрос я должен был бы задать тебе, дорогая моя, — сказал он тихо. — Я тебя не испугал? — Ты никогда не смог бы меня испугать, — ответила Полина. — Когда я с тобой, я ничего не боюсь. И я знаю… что со мной не может случиться… ничего плохого. Он поцеловал ее в лоб, и она прошептала: — Когда ты любил меня… это было так чудесно! Немного похоже на то, что я чувствовала, когда смотрела, как танцуют цыгане и слушала их песни… но только то, что происходило между нами, было еще более восхитительно. — Сокровище мое, мне хотелось, чтобы ты почувствовала такое. — А тебе… было… хорошо со мной? Лорд Чарнок услышал тревогу в ее голосе и понял, что ответ на этот вопрос был для нее очень важен. — Как и тебе, — признался он, и его голос чуть дрогнул. — Я не представлял себе, что любовь может быть столь дивной, столь прекрасной. Это ты подарила мне новое чувство, Полина! Ты внесла в мою жизнь красоту, подобной которой я еще никогда в жизни не знал. Она тихо вскрикнула и притянула его голову к себе, чтобы прижаться к его губам. — Ты… можешь поклясться, что это… правда? — Клянусь! И хотел бы доказывать тебе это снова и снова, моя прекрасная женушка. — Я… обожаю тебя… Я тебя боготворю! — тихо проговорила Полина. И, словно не находя слов, чтобы ответить на это, лорд Чарнок начал снова жарко целовать ее — и в ее душе снова зазвучала свободная, страстная песня цыганских скрипок. Звезды упали с неба, чтобы скрепить их союз, — и страх навсегда покинул ее душу, осталась только любовь.
Гораздо позднее, когда «Дельфин» уже покинул пределы России и капитан начал искать место, где можно было бы встать на якорь на ночное время, спящая рядом с лордом Чарноком Полина подняла голову. Лежа в огромной кровати с задернутым пологом, застеленной Хиббертом простынями с монограммой лорда Чарнока, которые камердинер всегда брал во все поездки, она вдруг вообразила, будто они вдвоем оказались на маленьком волшебном суденышке. Это был корабль на корабле, в котором, как она когда-то мечтала, они могли уплыть в волшебные дали — и никогда не возвращаться. — Ты… меня по-прежнему любишь? — шепотом спросила она и почувствовала, что лорд Чарнок притянул ее ближе к себе. — Этот вопрос я должен был бы задать тебе, дорогая моя, — сказал он тихо. — Я тебя не испугал? — Ты никогда не смог бы меня испугать, — ответила Полина. — Когда я с тобой, я ничего не боюсь. И я знаю… что со мной не может случиться… ничего плохого. Он поцеловал ее в лоб, и она прошептала: — Когда ты любил меня… это было так чудесно! Немного похоже на то, что я чувствовала, когда смотрела, как танцуют цыгане и слушала их песни… но только то, что происходило между нами, было еще более восхитительно. — Сокровище мое, мне хотелось, чтобы ты почувствовала такое. — А тебе… было… хорошо со мной? Лорд Чарнок услышал тревогу в ее голосе и понял, что ответ на этот вопрос был для нее очень важен. — Как и тебе, — признался он, и его голос чуть дрогнул. — Я не представлял себе, что любовь может быть столь дивной, столь прекрасной. Это ты подарила мне новое чувство, Полина! Ты внесла в мою жизнь красоту, подобной которой я еще никогда в жизни не знал. Она тихо вскрикнула и притянула его голову к себе, чтобы прижаться к его губам. — Ты… можешь поклясться, что это… правда? — Клянусь! И хотел бы доказывать тебе это снова и снова, моя прекрасная женушка. — Я… обожаю тебя… Я тебя боготворю! — тихо проговорила Полина. И, словно не находя слов, чтобы ответить на это, лорд Чарнок начал снова жарко целовать ее — и в ее душе снова зазвучала свободная, страстная песня цыганских скрипок. Звезды упали с неба, чтобы скрепить их союз, — и страх навсегда покинул ее душу, осталась только любовь.