дверь, и сказала:

— Войдите! — и тут же с облегчением добавила: — Молли!

Подбежала и обняла вошедшую. При нормальных обстоятельствах Молли никогда не позволила бы подобную вольность. Потому что она была воспитана на идее совершенной служанки, как и саму Персис воспитывали на роль образцовой хозяйки дома дяди Огастина.

— Мисс Персис, вы простудитесь до смерти! — Молли высвободилась и вытащила из связки одежды, которую принесла в собой, лёгкую накидку. Набросила её на плечи девушки. — Это настоящее чудо, что мы все не на дне морском.

— А где дядя Огастин?

— Не волнуйтесь, мисс Персис. Он устроился вполне уютно, как дитя в колыбели. Шубал покормил его супом, и дядя почти всё съел. Добрый Господь благополучно привёл нас на сушу, это большая милость…

— Но где мы?

— Это остров Исчезнувшей Леди. Так его здесь называют. А спали вы в комнате самого капитана Леверетта. Это его дом.

— А кто такой капитан Леверетт? — у Персис заболела голова. Если верный Шубал сейчас рядом с дядей Огастином, о нём можно не беспокоиться. Спокойствие Молли возымело свое действие: служанка вела себя так, словно для Персис Рук, респектабельной леди, нет ничего естественнее, чем проснуться в постели неизвестного капитана, причём она даже не помнит, как попала в его дом.

— Он нас спас. Это он посадил вас в шлюпку, а его люди доставили на берег. Разве вы не помните, мисс Персис?

Пират! Да, она его хорошо помнит! Персис стиснула зубы. И вряд ли сможет когда-нибудь забыть. Молли может говорить о спасении, но Персис не позволит, чтобы с ней так обращались.

— «Стрела» налетела на опасный риф, — продолжала Молли. — Но капитан Леверетт считает, что корабль удастся снять, когда его облегчат. Всю ночь с него вывозили грузы.

— Рекеры! — Персис фыркнула.

— Мы были рады их увидеть, мисс Персис. Эти рекеры спасают не только корабли, но и жизни. А капитан Леверетт, он настоящий джентльмен. Приказал вызвать врача к мистеру Огастину. Тут есть настоящий врач, хотя пациентов у него немного. Он больше интересуется растениями. Так говорит миссис Прайор. Но не забывает о том, как лечить, если нужно. Он сказал, что мистер Огастин испытал сильный шок, и купание в бурю тоже не улучшило его положения. Он и вас осмотрел, мисс Персис. Кажется, вы ударились головой, когда упали в лодку. Но он сказал, что это не страшно. После сна пройдёт.

— Я… — Персис нетерпеливо потянула спутавшиеся волосы. Последние несколько дней прошли словно в дурном сне. Сначала ужасная морская болезнь, которая заставила её всё время проводить в каюте, потом эта страшная буря… и наконец крушение…

— С вами всё будет в порядке, мисс Персис. А мисс Лидия, сестра капитана, поделилась с вами своей одеждой. Пойду принесу её. А то ваше платье совсем испорчено. Но сначала… — Молли вышла и вернулась с подносом, на котором стояла чашка, накрытая блюдцем, и рядом лежала серебряная ложка.

— У них здесь очень хорошая кухарка, — провозгласила служанка. В голосе её прозвучало глубокое удовлетворение, потому что Молли и кухарка дяди Огастина были старыми врагами; причём Персис подозревала, что вражда доставляет им обеим немало удовольствия. — Настоящий бульон. Выпейте, мисс Персис, и вам станет гораздо лучше. Вы выглядите уставшей.

Персис отвела глаза от зеркала. «Уставшая» — самое мягкое выражение для описания её внешности.

— Я ужасно выгляжу, — согласилась она, беря ложку. Бульон пах замечательно, и впервые за много дней девушка ощутила настоящий голод.

— Там мой чемодан, — показала она на окно. — Можешь принести его? Я бы предпочла носить свою одежду.

Эти платья её очень волновали. Дядя Огастин так неожиданно решил отправиться на Багамские острова, где всегда тепло, и тяжёлый шёлк и шерсть, какие носят в Нью-Йорке, там не поносишь. Осенью же, как оказалось, весьма трудно добыть муслин и лёгкий шёлк. Содержимое этого чемодана стоило больших усилий и затрат времени. К тому же приходилось осторожно подходить к ценам, потому что после катастрофического пожара пять лет назад, когда половина города погибла в огне, дела дяди Огастина пришли в упадок.

— Там все вещи нуждаются в стирке и починке, — объявила Молли. — Пока вы их носить не сможете, — она оценивающе взглянула на свою госпожу. — Мисс Лидия полнее в талии, несмотря на все кружева, но совсем немного…

Персис вздохнула: сейчас предстоит выслушать обычные сетования Молли на ее худобу.

— Я знаю, что худа, как рельс. Но я всегда такая, Молли, сколько бы ни ела. Ну, хорошо. Ясно, что мне придётся что-то надевать, и так как мисс Леверетт настолько добра, я с благодарностью приму её предложение.

На самом-то деле она не была благодарна. Ей не хотелось носить чужую одежду. Казалось бы, ничтожная неприятность: ведь нужно быть благодарной за спасение. Но в одном она была уверена: чтобы снова отправиться в морс (если «Стрелу» залатают, и они смогут продолжить путь), потребуется всё её мужество.

Однако два часа спустя она уже примирилась с собой и со веем миром. Стройная чёрная девушка принесла вёдра с горячей водой, и Молли отмыла волосы Персис от соли, просушила их и расчесала. Персис надела муслиновое платье, гораздо более роскошное и дорогое, чем одежда из её собственного чемодана. В сущности, она теперь была одета для официального чаепития.

Модные рукава платья лимонного цвета (который хорошо подходил к ее каштановым волосам и желтовато-бледной коже) плотно облегали руки от плеча до локтя, а потом расширялись облаком кружев. Широкий воротник тоже был обшит тонкими, как паутина, кружевами. А на вырезе воротника красовался бант. К платью прилагался передник из кисеи с отделанными рюшами краями.

Молли искусно зачесала Персис волосы, старательно уложила локоны, хотя в этом влажном климате они скорее напоминали развевающиеся космы, чем правильные кольца. И всё же Персис взглянула в зеркало не более уверенно, чем раньше. Все эти кружева ей не шли.

Слишком уж у нее худое лицо и слишком острый нос с горбинкой. Она выглядела как школьная учительница.

— Как дядя Огастин? — ее снова потревожило сознание долга.

— Он ещё спит, мисс Персис. Шубал сидит рядом с ним, если ему что-то понадобится. Но вы можете на него взглянуть.

Молли открыла дверь комнаты и указала на другую дверь, напротив.

— Мисс Лидия и миссис Прайор внизу, на веранде. Спуститесь по лестнице, а потом прямо…

Персис кивнула и тихо постучала в дверь дяди. Выглянул Шубал. Его седые бакенбарды топорщились вокруг худого лица. Он пропустил девушку, но предупреждающе прижал палец к губам.

Здесь тоже стояла большая кровать под балдахином