Одноклассники. История в XIV уроках (Тадеуш Слободзянек) Страница 2 - Литвек

но красивый. Я стояла с этим сердечком в руке, а тут вдруг подошел Менахем и прочитал стишок вслух.

Менахем.

В этом сердце вся

К тебе любовь моя!

Якуб Кац. Тогда я сказал: «Мазлтов, Рысек!»

Все. Мазлтов!

Рахелька. Хупа!

Все. Хупа!

Владек. Маца!

Все. Маца!

Зоська. Мацева!

Все. Мацева!

Хенек. Менора!

Все. Менора!

Абрам. Мохел!

Все. Мохел!

Зигмунт. Лехаим! Шолом алейхем! Тумбала-ла!

Все. Лехаим! Шолом алейхем! Тумбала-ла!

Дети разыгрывают «еврейскую свадьбу».

Рысек. Весь класс надо мной смеялся. Все ребята. И поляки, и евреи. Мне было обидно.

Дора. Мне было его жалко. Но что я могла сделать?

Урок III

Якуб Кац. То, что произошло в 1935 году^[3], изменило судьбу каждого из нас. Все плакали. Но больше всех — евреи. Чтобы почтить это печальное событие, мы решили устроить патриотический утренник с декламацией траурной поэмы Марчина Вихы «Сердце Маршала». (Всем.) Девочки и мальчики! Уважаемые одноклассники! Давайте повторим еще раз. Только хором и с выражением. Завтра нас будет слушать вся школа! Наши родители. Наши учителя. И сам пан директор Павловский! Давай, Дорка! Начинай.

Все.

Мама, мама, глянь — уланы!

Едут, словно на парад,

Только это очень странно:

Почему никто не рад?

Кони резвые не скачут,

А плетутся, как во сне.

Почему все люди плачут,

Или это дождь в окне?

Нет, уланы не на марше,

Польша вся сейчас скорбит.

Белый гроб, во гробе Маршал

Сном героя крепко спит.

Все собрались с ним проститься,

Плачет будто целый мир!

Был он настоящий рыцарь,

Хоть простой носил мундир.

Вот идут жена и дети,

Президент, министры рядом…

Кажется, у всех на свете

Слезы горя льются градом.

На кого он нас оставил,

Наш защитник и герой,

Станет склепом ему Вавель,

Там он обретет покой.

Пусть спит рядом с королями,

И хотя его нет больше,

Славными его делами

Вечно будет славна Польша!

Хенек.

Маршал хоть кого обманет —

Много денег прикарманил,

Баб любил не по годам,

Продал родину жидам!

Якуб Кац. Этого нет в поэме! Хенек, ну зачем ты так? Всякие гадости про Маршала…

Все. Кто? Что? — Маршал.

Кого? Чего? — Маршала.

Кому? Чему? — Маршалу.

Кого? Что? — Маршала.

Кем? Чем? — С Маршалом.

О ком? О чем? — О Маршале.

Звательный падеж — О, Маршал!

Хенек. Рыцарь без страха и упрека! Ризница! Алтарник!

Все. Кто? Что? — Алтарник.

Кого? Чего? — Алтарника.

Кому? Чему? — Алтарнику.

Кого? Что? — Алтарника.

Кем? Чем? — Алтарником.

О ком? О чем? — Об Алтарнике.

Звательный падеж — О, Алтарник!

Хенек. Ксендз Хенек! Викарий! Жидов — на Мадагаскар!

Все. Кто? Что? — Мадагаскар.

Кого? Чего? — Мадагаскара.

Кому? Чему? — Мадагаскару.

Кого? Что? — Мадагаскар.

Кем? Чем? — Мадагаскаром.

О ком? О чем? — О Мадагаскаре.

Звательный падеж — О, Мадагаскар!

Абрам. Ша, тихо! Уважаемые одноклассники! Дорогие друзья! Мне очень жаль, но я должен с вами попрощаться. Я уезжаю. Правда не на Мадагаскар. Учиться, в Америку! Так решили наш раввин и мой дедушка Хаим, дедушка Якуб, бабушка Роза и бабушка Фейга.

Якуб Кац. Как же так? Почему? А наш Союз? Бунд? (Напевает.) Цузамен, цузамен, ди фон зи из грейт! (Говорит.) Мы же договаривались никуда не уезжать! Мы же хотели здесь…

Абрам. Мой папа Шломо и моя мама Эстер…

Якуб Кац. А как же Мицкевич? Сдвинься, твердь, с орбиты бывалой?!

Менахем. Перестань, Якуб Кац! Абрама отправляют в Америку? Вот и пусть Абрам едет в Америку. Все хотят в Америку!

Якуб Кац. Тебе-то откуда знать, деревня?! Уж тебе в Америке точно делать нечего. Твое место разве что в кибуце! Кактусы в пустыне разводить!

Рахелька. Ша, евреи, тихо! Не ссорьтесь! Успокойся, Менахем! И ты, Якуб Кац, успокойся! У каждого свое предназначение. Абрам едет в Америку — это его предназначение. И гит.

Все.

Три утлых суденышка,

бескрайний простор…

подумай, подумай,

Колумб Христофор.

Кто бурь не боится,

в судьбу свою верит,

лишь тот доплывет

до далеких Америк.

Урок IV

Хенек. Ребята, согласно распоряжению министра просвещения, предлагаю прочитать католическую молитву, а наших одноклассников — евреев и евреечек — прошу пересесть на задние парты.

Рахелька, Дора, Менахем и Якуб Кац пересаживаются.

Спасибо.

Поляки. Аминь.

Хенек. Верую во единого Бога, Отца Всемогущего…

Поляки. Творца неба и земли,

видимого всего и невидимого,

и во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия

Единородного, от Отца рожденного

прежде всех веков…

воплотившегося от Духа Святого и Марии Девы…

Менахем (шепотом Доре). Слушай, в Ломже, в кинотеатре «Ломжа»…

Поляки. Распятого за нас при Понтии Пилате, страдавшего и погребенного…

Менахем (шепотом Доре). Идет «Я люблю всех женщин»^[4].

Поляки. Воскресшего в третий день по Писаниям, восшедшего на небеса и сидящего одесную Отца…

Менахем (шепотом Доре). Классный фильм… с Яном Кипурой… Такой сексуальный… Кстати, мне купили новый велосипед…

Дора (шепотом). Дурак…

Зигмунт. Простите, уважаемый Менахем, мы вам не мешаем своей молитвой?

Менахем. Мне — нет. Я неверующий…

Хенек. А мы — верующие, уважаемый Менахем…

Якуб Кац. Правда? Все-все? И во что же вы веруете? Какая вера велит громить еврейские лавки? Бить окна? Опрокидывать бочки и банки? Топтать ногами селедку и квашеную капусту? Какая вера, Владек, велит бросить камень в мою сестру и разбить ей голову?

Рахелька. Владек бросил в женщину камень? Что бы сказал пан Скшетуский?^[5]

Владек. А чего она орала, как резаная… (Якубу Кацу.) Вообще-то я в тебя метил, просто промазал.

Якуб Кац. Какой позор, Владек! И об этом позоре узнает весь мир, потому что я напишу Абраму. Я как раз получил от него письмо.

Зигмунт. И что