- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (19) »
проплывающие за занавесками. Но долго грустить в раздумье не пришлось. Три Володи уже шуршали пергаментом оберточной бумаги, доставая осклизлые застывшие бульоном вареные куры, благоуханные, покрытые благородным жирком домашние котлеты и демократическую вареную колбасу по два двадцать.
Давай, Валера, не задерживай, — суетливо торопил кто-то из Володь.
Дорога начиналась хорошо. Дорога предстояла веселая. А впереди ждала встреча с таинственной, могучей и самой великой организацией. Предстояло волнующее посвящение в таинство, приобщения к благородному ордену офицерства. Сердце пело. Душа просила вина.
2
Какая тля зажгла свет? Подъем, подъем, сегодня развод, ребята! Старший лейтенант Кеня Орлов сегодня дежурит по батальону, о чем свидетельствуют и повязка на рукаве шинели и оттягивающий вниз заиндевевшую с мороза портупею, девятимиллиметровый пистолет Макарова. Кеня, в роли будильника пришел в общежитие поднять товарищей, покурить с морозца, отвести душу за бессонную ночь почесать языком. Счастливый, Кеня, сейчас спать завалится до обеда, а нам ой, и думать неохота! Как там морозец? Хлопцы, кто мою портупею видал? Ребята, ребята, на развод опоздаете, командир уже в части. Какого хрена, он в такую рань? В роты на подъем ходил, злой — в 3-ей роте бардак, всех на уши поставил. Грицай, попа с ручкой, опять ты мои бриджи надел, а я их ищу, ищу, — снимай, гадина! Андрейчика по перву крайне изумляла способность товарищей почти безошибочно узнавать среди бесформенной груды серо-зеленого засаленного тряпья, обычно громоздившейся на полу возле дверей, личные вещи, вроде кителей, бриджей, шинелей и сапог. Все эти вещи, примерно одного размера, одинаково грязные, мятые и засаленные, с одинаковыми лейтенантскими погонами и инженерными петлицами, казались абсолютно лишенными индивидуальных признаков. Однако к исходу второго месяца службы уже с первого взгляда он сам находил в общей куче свои родные портки с прожженной дыркой от сигареты на ляжке, свой родной китель с портвейным пятном на рукаве, свою шинель с полой в мазуте и еще чем-то непотребном. Общежитие постепенно оживало. Заспанные молодые люди в голубых кальсонах и кальсонных рубахах постепенно преображались, превращаясь в одетых по-зимнему строевых офицеров. Закуривая на ходу первую утреннюю сигарету, застегивая на бегу портупеи, юные командиры выскакивали на мороз и кто трусцой, кто вприпрыжку, кто быстрым шагом — спешили на плац, в разные его концы, где уже гудел и клубился морозным паром муравейник выстраивающегося к разводу батальона. Валера Андрейчик, легкой трусцой передвигался на правый фланг, где согласно штату занимал место во взводе офицеров управления. Будучи единственным штабным, среди друзей двухгодичников, Валера каждое утро окунался в среду настоящих мужчин — бывалых офицеров кадра. Они, столпившиеся отдельной кучкой возле казармы 1-ой роты, эти штабные всех мастей, топтались на морозе в ожидании команды на построение. Слышался смех, скрип снега под сапогами, похлопывание озябших рук, незлобная матерная брань. Что, Поляшов, нос заморозил? У Поляшова нос, как твой китайский огурец, он у него и летом мерзнет. Гы-гы-гы А говорят, у кого нос большой, у того и хрен, значит, большой. Гы-гы-гы Хо-хо-хо А вот у прапорщика Штангауэра, большой шлангауэр. Хы-хы-хы Гы-гы-гы Хо-хо-хо Сергей Афанасьич, ну и дух от вас, опять вчера нажрались, наверное, ай, ай, ай. Все, кончили, мужики, команда была. Бесформенная толпа майоров, капитанов, старлеев и прапорщиков постепенно оформилась в строй а-ля колонна по-три. Начальники служб, их замы, инженеры, политработники, врачи и начальники складов — все, что именуется теперь взводом офицеров управления утихло и замерло, повернув красные носы налево, где вдалеке уже замаячила сажеными плечами и талией в рюмочку двухметровая фигура командира. — Мужики, спрячьте меня в середину, я сегодня портупею забыл. А Кедря опять опоздал, нарвется, дурачок, на неприятности. Тихо! Разговорчики в строю Ба-та-льо-о-он! Смирно, равнение на середину! Начальник штаба с приставленной к шапке правой рукой, и левой, накрепко прижатой к борту шинели сделал первый шаг навстречу командиру. Батальонные лабухи ухнули марш. Когда Валера впервые услышал эту, с позволения сказать, музыку, он никакими усилиями не смог сдержаться и долго бился истерическими припадками восторга. Однако уже через месяц он привык, и эта помесь буги-вуги с ритуальным этническим музоном племени Урду-мурду перестала веселить как первый раз. Трубы и тромбоны на морозе неприлично хрипели, однако ритмично ухал большой барабан, и в такт этому пульсирующему биг-биту подполковник шлепал навстречу майору перед вытаращимся спросонья пятьюстами замерзшими военнослужащими. Мороз сегодня, тля его! А Чернов сейчас специально нас поморозит, он всегда как за тридцать, так на полчаса болтовню затеет. Тихо, там! Не слышно ничего, что говорит, дайте послушать. Молодой красавец-подполковник, не скрывая того, что бесконечно нравится сам себе, помогая своему громкому голосу резкими отмашками правой руки, вел еженедельную задушевную беседу с вверенным ему отдельным девяносто пятым ордена Красного знамени мостовым батальоном. …. и особенно это касается старшин рот и всех сержантов рот это тоже касается, едренать. Сегодня во второй роте, капитан Веренчук в отпуске, ладно, но это не означает того, что отменен для второй роты устав, что можно теперь обгадить сифилисом всю казарму. Старшина второй роты, прапорщик Ломейко, это вас дорогой мой касается в первую голову. У вас в сержантском классе грибы скоро вырастут, едренать, у вас там сифилис кругом на полу и за батареями… Для командира слово сифилис — самое любимое, им он обозначает, пыль, грязь, любой беспорядок в одежде, пище, деловых бумагах: Капитан Ходько, у вас в раппорте сплошной сифилис! Майор Рыбин, у вас сзади сифилис на шинели Прапорщик Васадзе, уберите сифилис на кухне или пойдете под арест Человек, изучавший психологию по Леонтьеву и сексологию по Cspdfhebs мог бы предположить, что у подполковника Чернова с сифилисом связаны первые юношеские сексуальные переживания. Возможно, что впервые изображение женских половых органов мальчик Саша Чернов увидел в медицинской энциклопедии, в главе, посвященной венерическим болезням, и это произвело на его психику столь сильное действие, что и в возрасте сорока пяти все, что ему не нравилось, хлестко клеймил словом «сифилис». Еще четыре раза помянув венерическое- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (19) »