Литвек - электронная библиотека >> Люсьен Реньё >> Православие и др. >> Повседневная жизнь отцов-пустынников IV века >> страница 3
изречений часто носят заглавие «Жития Отцов»[4], и именно поэтому они столь важны для понимания — в своей повседневной конкретности — образа жизни первых пустынников.

Другие документы той эпохи успешно дополняют этот основополагающий источник. Сначала следует упомянуть три биографии, самая древняя из которых — это Житие Антония, созданное, по всеобщему признанию, александрийским патриархом Афанасием вскоре после смерти святого отшельника (356). Житие Павла Фивейского и Житие Илариона, составленные блаженным Иеронимом, имеют меньшую историческую ценность. Второй тип документов составляют описания путешествий, предпринятых к египетским отшельникам монахами из других областей Средиземноморья, чтобы их увидеть или даже прожить среди них несколько лет. Это «Лавсаик», названный так, поскольку адресован Лавсу, постельничему императора[5], и написанный константинопольским диаконом Палладием[6], другом святого Иоанна Златоуста. Другой наш текст, «История монахов», представляет собой рассказ о путешествии, совершенном в Египет зимой 394/95 года небольшой группой палестинских иноков. Составленный по–гречески одним из них, он затем был переведен на латынь Руфином Аквилейским, который и сам посетил монахов Египта, перед тем как основать обитель в Иерусалиме, на Масличной горе. К этим двум текстам мы можем присоединить труды Иоанна Кассиана. Прежде чем выбрать жизнь монаха в Вифлееме, Кассиан провел пятнадцать лет среди монахов Нижнего Египта (385–400), духовный опыт и уроки которых он изложил в своих «Установлениях» и «Собеседованиях», написанных для монахов Прованса. Наконец, часть сведений я почерпнул из трудов Евагрия и Исайи. Евагрий, происходивший из Малой Азии, был блестящим интеллектуалом, подвизавшимся в Келлиях и Нитрии до самой своей смерти в 399 году. Исайя, получив монашеское воспитание в Скиту, затем большую часть своей жизни провел в Газе, где и стал знаменитым духовным наставником.

Из этих различных источников я постарался отобрать все, что может способствовать намерению восстановить настолько точно, насколько это вообще возможно, жизнь первых египетских отшельников. Было бы тщетным пытаться точно разделить эти сведения на те, что отражают историческую реальность, и те, что являются легендарными. Но все же можно отметить, что нет никаких оснований подозревать в неисторичности второстепенные детали наших текстов, не преследующие никакой дидактической цели, которые, в свою очередь, очень помогают нам точно «разместить» Отцов пустыни среди их монашеского окружения. Чудеса здесь важны также, и совсем не следует пренебрегать ими, чтобы тем самым не исказить нашу картину. Будет вполне достаточно просто–напросто не принимать все за чистую монету и отдать должное воображению тех учеников и почитателей, благодаря которым эти рассказы дошли до нас. Разумеется, не часто случалось, чтобы пустынник лично повстречал дьявола или увидел ангела, добродушного льва или услужливого крокодила, но когда это происходило, то, как кажется, никто — ни зверь, ни человек — не был удивлен. В пустыне это было нормой.

«Подлинная христианская эпопея начинается с житий Отцов пустыни». Цитируя эти слова Гастона Пари[7], Жан Бремон спрашивал себя, «не лишил ли этот эпический характер наших героев их подлинной реальности: их поступки разворачиваются в мягком свете легенд, рукопашная схватка Антония с демонами, открытие Павла как первого пустынника, прирученные хищные звери пустыни, крокодилы, перевозящие монахов на другой берег Нила… чудачества некоего Дорофея, все это нам слегка напоминает подвиги Роланда и Изенгрина»[8].

Вполне очевидно, что уже при жизни эти добродетельные подвижники были окружены чудесным ореолом, как, например, Макарий, который был «богом на земле» по примеру египетских фараонов, носивших такой титул в Древнем Египте[9]. Но если мы снова вернем их в исторические и географические рамки той эпохи, они живо предстанут перед нами в уединении своих келий, в своих взаимоотношениях с другими. Мы обнаружим людей, очень похожих на нас, людей, которых мы — и тогда, и сейчас — вполне можем себе представить. В противном случае мы не поняли бы того очарования, которое они излучали и продолжают излучать даже на неверующих. Флобер, считавший себя свободным от всяких религиозных предрассудков, когда ему было немного за тридцать, оказался буквально одержим личностью Антония, и вполне справедливо будет сказать, что то произведение, которое Флобер посвятил отцу монашества («Искушение святого Антония»), было трудом всей его жизни[10]. Незадолго до меня в своей работе «Опьяненные Богом» Жак Лакарьер твердо заявил: «Целиком осознавая себя атеистом, я написал историю этих святых, ни на минуту не разделив с ними ни их веры, ни их креста». И все же, рассматривая их на фресках одного Афонского монастыря, Лакарьер понял, что «они были изображены не только для того, чтобы, символизируя незаменимый опыт, навсегда утвердиться в прошлом, но и с тем, чтобы в любой момент возникнуть в настоящем»[11].

* * *
Я сердечно благодарю всех своих друзей, взявших на себя труд прочесть рукопись моей книги и предложить мне полезные советы. Я хочу высказать особую глубокую признательность Антуану Гийомону, почетному профессору Коллеж де Франс, содействие, советы и труды которого оказали мне неоценимую помощь.

Глава первая В СЕРДЦЕ ПУСТЫНИ

Египетская пустыня

Все путешественники, которым довелось побывать в Египте, отмечали повсеместное присутствие пустыни. Прилетающий в Каир современный турист видит пирамиды, стоящие на краю пустыни. И аэропорт, куда он приземляется, также расположен посреди пустынной зоны. Если же турист пролетает над Нильской долиной по дороге в Луксор, Асуан и Абу Симбел, то пустыня постоянно находится перед его глазами, сжимая с двух сторон узкую линию плодородной и населенной земли, которая тянется вдоль реки. Ни в какой другой стране мира пустыня не прилегает так плотно к обитаемому пространству. Любой житель Египта постоянно ощущает ее присутствие. Она — за его дверью, на краю его поля, в его взгляде, в его жизни. Ни в каком другом месте этот контраст между возделанной землей и пустыней, между плодородной, орошаемой Нилом черной почвой и безжизненными песками, которые тянутся по обе стороны долины, не достигает такой силы. Уже со времен фараонов долина Нила была «владением бога жизни Осириса и его сына Гора, которым противостоял Сет, бог враждебной и творящей зло пустыни»[12]. Пустыня — это область смерти не только потому, что она
ЛитВек: бестселлеры месяца
Бестселлер - Дебора Фельдман - Исход. Возвращение к моим еврейским корням в Берлине - читать в Литвек width=Бестселлер - Анна Альфредовна Старобинец - Лисьи броды - читать в Литвек width=Бестселлер - Антонио Катифоро - Жизнь Петра Великого - читать в Литвек width=Бестселлер - Саймон Дженкинс - Краткая история Европы - читать в Литвек width=Бестселлер - Борис Акунин - Медвежатница - читать в Литвек width=Бестселлер - Карстен Себастиан Хенн - Служба доставки книг - читать в Литвек width=Бестселлер - Марина Суржевская - Имя шторма - читать в Литвек width=Бестселлер - Татьяна Витальевна Устинова - Роковой подарок - читать в Литвек width=