Зингер Татьяна Ефимовна

Неудавшаяся история

Часть первая. Правила обращения с ведьмой.

Во-первых, остерегайтесь знакомства с ней.

"Во всех людских бедах виновата нежданная удача.

И женщины".

Народная мудрость.

   Тот день начался совершенно бессовестным образом. Около лица, норовя забраться в нос, жужжали настырные насекомые. В волосах запуталась колючая листва. Кожа покрылась мурашками -- холодные ночные ветра никто не отменял.

   Проснуться пришлось от не слишком дружелюбного тычка под бок. Не без пыхтения поднявшись на одно колено -- вторая нога затекла и не разгибалась, -- я столкнулась с озлобленными взглядами. Они принадлежали семерым людям, нашивки на одеждах которых гласили: "Стража". Главный из них, мужчина с вздернутым подбородком и козлиной рыжей бородкой, громогласно заявил:

   -- Сдавайтесь силам нашей дружины, безбожники!

   Мой протяжный зевок прервал выдержанную паузу. Стражники напряглись. Со стороны, наверное, смотрелось комично: преклонившая колено девушка, двое хмурых от недосыпа мужчин по оба плеча от неё и семь громил -- напротив. В довершении картинки, стражники оказались при полном вооружении: на нас было наставлено пять длинных мечей да парочка блестящих наконечников стрел, разумеется, не без прилагающихся к ним луков.

   Дружина приготовилась основательно -- как когда-то на забой мавок. Мавки в ту особенно засушливую весну, повылезали из болот и пошли охмурять деревенских мужчин. Не безрезультатно. Вскоре мужское население перетекло из сел в топи. Селянки вздохнули спокойно без любимых пьянчуг, но правитель разглядел в этом угрозу рождаемости и приказал мавок истребить. Стража вооружилась до зубов и перебила тех без разбору. Грустные мужики вернулись в родные дома, болота зацвели без хозяек, а оставшиеся мавки озлобились и принялись топить путников втрое чаще. Спрашивается, требовалось ли внимание к столь мелкой неприятности?

   -- Может, не будем горячиться? -- натянуто улыбнулась я, стараясь отвлечься от посторонних мыслей.

   -- Заткнись, ведьма! И мы, так и быть, не отдадим тебя храму на сожжение. Обойдемся своими силами. Или охотничьими. Чьи больше по нраву?

   Главарь захохотал над удачной шуткой, а я закатила глаза от возмущения. Да какая из меня ведьма? Я без книги по бытовой волшбе практически бесполезна. Котов не мучаю, привороты на крови не творю, кости не заговариваю. Только зубы. А уж зажравшимся храмовникам больно надо дрова тратить на поджог худосочной "ведьмы".

   -- Вообще-то -- чародейка, -- я с трудом встала на ноги.

   -- Ага, а твой дружок -- правитель! -- засмеялся главарь. Он играючи перекинул меч в другую руку, чем, вероятно, попытался произвести впечатление на сонную ведьму.

   -- Князь, -- печально поправил шутника один из моих спутников.

   Заявление не добавило страже священного ужаса: лучники до предела натянули тетиву, а кончик лезвия одного из стражников оказался направленным мне в грудь.

   И как я до такого докатилась?

   А начиналось всё как у каждого невезучего человека. С нежданной удачи.

***

   -- Радослава, дочь Сефелея?

   Громовой голос вывел меня из состояния затяжной спячки.

   -- Я же представлялась. -- Я скучающе разглядывала собственные ногти.

   -- Нам по службе положено задокументировать, -- с обидой пробасил сутулый мужчина.

   Вообще их было двое. Два длиннющих лысеющих чиновника, барабанящих пальцами по столу и надувающих щеки при любом моем глупом ответе. Для важности, что ли.

   Спина разнылась от неудобной позы. Предполагаемое мягкое место саднило, нестерпимо чесался затылок. Я бес знает сколько сидела на шатающемся стуле посреди крошечной пустой комнатки. Стеллаж с бумагами, стеллаж без оных, два стола, четыре стула и посеревшее от пыли окно. Малоприятная обстановка.

   Подвинуться не представлялось возможным -- или сваливалась, или начинали скрипеть ножки, что сильно не нравилось нанимателям.

   -- Обладаете знаниями в сфере кудесничества? -- подозрительно поинтересовался второй мужчина, обмакнув перо в чернильницу.

   -- Угу, -- без особой уверенности согласилась я.

   -- И желаете практиковать в данной области?

   -- Угу. -- Лицо приняло кислое выражение.

   А что делать? Ситуация безвыходная. Или поля вскапывать в ожидании плохенького урожая, или чародействовать. И если второе хоть и отвратительно, но получалось, то вид невспаханной земли вгонял меня в явную тоску. От которой вяла трава, сгнивала картошка и издыхали полевые вредители. Нет, лучше чародейство.

   Никакими талантами, как и умом с красотой, боги меня не обременили. Светлые волосы, темные брови, две руки, две ноги -- вот и вся внешность. Характер -- в меру противный, инстинкт самосохранения отсутствует напрочь. В общем, пропащая личность. Такие или воруют на постоялых дворах, или спиваются, или побираются на улицах некрупных городов.

   Родилась в семье крестьян, которые, узнав о способностях дочери, перекрестились и предложили выгнать бесовские происки из тела раскаленным прутом. Бесы воспротивились "изгнанию" и спешно удрали из родительского дома. К сожалению, меня они прихватили с собой.

   В мечтах меня бы обучил какой-нибудь малоизвестный ворожей, передал свои навыки и отправил в свободное плаванье. Но смертников не нашлось. Все или были "завалены учениками", или "перестали передавать знания, дабы насладиться покоем", или "не заметили искры таланта", или "не верили в мою усидчивость и возможности".

   Возможности, ха! Помнится, как-то в юношестве захотелось мне покрасоваться перед ребятней. Решила сотворить крохотную тучку посреди ясного неба. Слов для волшбы я не знала -- действовала только по ощущениям.

   Дождь лил неделю.

   В итоге меня подобрала старая болотная ведьма, поток желающих учиться у которой почему-то оказался крайне мизерным. Никаким, я бы даже сказала.

   Семь лет в пустую голову вбивали колья образования, заставляли шататься по кладбищам, лесам, ночевать на кочках. Ведьмы из меня не получилось. Чародейки, впрочем, тоже. Но от учительницы я сбежала, нагруженная