виду, но ее закрывал брезент. Думаю, Милли позвала Викторию взглянуть на нового тигра, заманила ее под брезент, чтобы получше рассмотреть зверя, и перерезала ей глотку, прежде чем та успела закричать. А потом отперла клетку и втащила туда труп. Вы сами сообщили нам, Филип, что у вас в шатре имеется запасной ключ от клетки.

— Зачем ей так поступать? Каковы мотивы?

— Эверидж, акробатка, сообщила мне, что вы питали слабость к ним обеим. Ревность не раз приводила к убийству. Конечно же Милли рассчитывала свалить убийство на Эверидж, вот почему она пришла к нам в образе Виктории.

Тут у меня появился вопрос:

— Как вы догадались, Холмс? Ведь вы определили, что наша клиентка — Виктория, а потом отказались от собственных выводов.

— Я пребывал в заблуждении, Ватсон, пока мы не вытащили тело Виктории из клетки и я не заметил ее крошечные ступни. У женщины, которая приходила к нам в Лондоне, размер обуви не уступает вашему, вы сами наверняка обратили внимание. А когда Филип, Чарльз и прочие заверили нас, что в клетке лежал труп именно Виктории, оставалось признать, что нас посещала самозванка. Я задал себе вопрос: кто бы это мог быть? Ответ очевиден: самозванка — убийца Виктории или ее сообщница. Мы выяснили, что второй ключ от тигриной клетки хранился в шатре у Филипа, где проживала также Милли Хоган. Кроме того, мы узнали, что вчера утром Филип и Милли играли с новым тигром. Милли когда-то была актрисой, выступала в лондонском «Лицеуме». К тому же у Милли имелись причины для ревности. Пожалуй, такой мотив позволяет исключить вас, Филип. Будь вы с ней достаточно близки, чтобы вместе замыслить убийство, с чего бы ей вас ревновать? К тому же я проникся уверенностью, что, пожелай вы расправиться с Викторией, вы проделали бы это вдали от цирковых площадок, чтобы не нанести ущерб вашему предприятию. И вы, конечно, не настаивали бы, что смерть Диаса — результат несчастного случая, если бы участвовали в заговоре и стремились связать эти две смерти, представив их как двойное убийство.

Лишь позже, когда мы с Холмсом возвращались на поезде в Лондон после того, как Милли Хоган во всем созналась, я заметил:

— Мы так и не встретились с Викторией, Цирковой Красоткой.

— Да, — согласился Холмс. — Зато мы дважды виделись с Милли Хоган, а мне при моем ремесле женщины-убийцы куда интереснее прекрасных циркачек.