опустел. Сотрудники и Миронова прошли в зал для пассажиров дальнего следования, и тут Миронова увидела Пезелкина. Он сидел в дальнем углу зала, ссутулившись, и искоса поглядывал на своих соседей.

Они распределили между собой обязанности, кому что делать при задержании. Потом Ларинов пошел звонить начальнику отдела, а Дарижапов остался следить за Пезелкиным.

Время перевалило за полночь. Перрон был окутан морозным туманом, заиндевевшие маневровые паровозы то и дело пробегали по путям.

И вот, наконец, объявили, что к перрону подходит скорый поезд, следующий по маршруту Владивосток — Москва.

Люди зашевелились, начали выходить на перрон. Поднялся и Пезелкин, неторопливыми шагами направился к выходу. В одной руке он держал чемодан, полушубок на нем был расстегнут. Он медленно подошел к вагону и стал в очередь на посадку. Дарижапов в это время был уже в тамбуре.

Когда Пезелкин стал подниматься по ступенькам, Дарижапов как бы невзначай отпустил металлический откидной фартук. Пезелкин, чтобы не упасть, обеими руками схватился за поручни. В это мгновение сотрудники уголовного розыска и взяли преступника, надели на него наручники.

...В дежурной комнате МВД, куда привели Пезелкина, находились оперативные работники уголовного розыска, оставленные в отделе до особого распоряжения.

С задержанного сняли наручники, потребовали открыть чемодан. Чемодан оказался набит деньгами.

— Сколько же здесь? — спросил Дарижапов.

— Денег-то много, — усмехнулся Пезелкин. — Да мне все одно не хватило бы...

Дарижапов поморщился, опечатал сургучом чемодан, составил протокол, вызвал конвойную машину и сдал задержанного конвою...

Посмотрел на часы. Стрелки показывали двадцать минут третьего ночи. Заторопился домой.

Ночь была холодная. Слышались гудки маневровых паровозов, металлическое лязганье буферов, прибывших на станцию железнодорожных составов...