заявила, что ее устраивает текущий уровень цен, что подтолкнуло нефть вниз. Примерная зависимость нашего курса от нефти такова: каждые 10 долларов минус от цены нефти понижают курс на полтора-два рубля за доллар. Во-вторых, на глобальных рынках началось долларовое ралли — все стремятся вложиться в доллар. И в-третьих, прошли выборы на востоке Украины, которые были восприняты как сигнал, что внешнеполитические трения России и Запада вряд ли разрешатся в обозримом будущем. И на фоне всего этого ЦБ уходит с рынка — конечно, все негативные факторы обрушились на рубль».

figure class="banner-right"

var rnd = Math.floor((Math.random() * 2) + 1); if (rnd == 1) { (adsbygoogle = window.adsbygoogle []).push({}); document.getElementById("google_ads").style.display="block"; } else { }

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

При этом к концу недели не было никаких признаков того, что ЦБ проводит какие-то интервенции, пусть и негласные. «Каждое утро, глядя на график, все сложнее находить аргументы для описания текущей ситуации, — писали в минувшую пятницу аналитики ING Russia. — Падение рубля на 11% с 31 октября невозможно объяснять привычными категориями. Фактор нефти уходит на второй план, по крайней мере на краткосрочном горизонте, поскольку в рублях нефть уже почти на абсолютных максимумах, около 4 тыс. рублей за баррель, против октябрьских минимумов, 3,4 тыс. рубля за баррель. Иными словами, это полномасштабная паника с намеками на валютный кризис и на self-fulfilling ожидания (самовоспроизводящиеся ожидания. — “Эксперт” ). В такие периоды ЦБ должен вмешаться, ведь если это не риск для финансовой стабильности, то что же? Причем, чем дольше регулятор выжидает, тем сложнее будет найти решение, способное стабилизировать рынок».

 

ЦБ сделал свое дело

Сам Центральный банк объяснил свои действия следующим образом: ограничение интервенций следует рассматривать в пакете с другими мерами — повышением ключевой ставки до 9,5%, введением нового инструмента в виде сделок репо сроком на 12 месяцев и снижением ставок по тем аукционам, которые уже работают. К концу года этот пакет начнет работать на стабилизацию национальной валюты, и курс до конца года тоже стабилизируется, пообещала первый зампред ЦБ Ксения Юдаева . Новый способ работы ЦБ на валютном рынке направлен на предотвращение валютных спекуляций, которые были связаны с предыдущим типом валютных интервенций. «Рынок пытался добежать за Банком России, чтобы получить дополнительные интервенции», — пояснила Юдаева. Теперь это уже невозможно, и спекуляции должны утихнуть.

«Грубо говоря, речь идет об игре на понижение рубля, против рубля, когда ключевые игроки занимают короткие позиции на срочном рынке (продают рубль на срок по снижающемуся курсу) либо на кассовом (занимают рубль по 43, продают по 43,5, возвращают по 43), — поясняет суть спекуляций, о которых говорит представитель ЦБ, заведующий отделом международных рынков капитала Института мировой экономики и международных отношений РАН Яков Миркин . — Или, например, если у вас крупная валютная позиция, то вы, устанавливая на кассовом рынке понижающиеся котировки рубля, получаете большую прибыль от курсовых разниц (ваша валютная позиция все время переоценивается в рублях в сторону повышения). Это основные стратегии, они могут выполняться разными финансовыми инструментами (репо, валютные займы, форвард на внебиржевом рынке, фьючерсы и опционы на срочном биржевом рынке), но суть примерно такая. Кто играет и кто получает на спекулятивных операциях основную прибыль? Предположительно, казначейства крупнейших российских банков. Кто проигрывает? Мы с вами. Все те, кто держит рублевые сбережения или просто рублевую позицию, в полной мере теряют от так называемого рыночного риска по рублю, от процентного риска (рост процента по кредитам в рублях), плюс мы все получаем инфляционный налог».

Глава Банка России Эльвира Набиуллина и первый зампред Банка России Ксения Юдаева хотят остановить расходование резервов и предотвратить «формирование устойчивых девальвационных ожиданий»

Фото: РИА Новости

Но странным образом сразу после реализации пакета мер ЦБ спекуляции не только не утихли, но и развернулись с невиданной силой. Участники рынка не могут внятно объяснить, кто же скупает валюту и толкает цены так резко вверх. Но ЦБ просто обязан это знать. Почему он уповает лишь на рыночные методы, а не на административные и не на ручное управление — непонятно.

«Есть масса способов притормозить рубль, не прибегая к росту ключевой ставки и не используя валютную ликвидность, — указывает Миркин. — Для ЦБ прозрачен валютный рынок, видны все позиции на нем, кто играет против рубля. Пять банков, в том числе четыре с госучастием контролируют 50 процентов банковских активов, 20 банков — более 80 процентов. В этой нерыночной, по сути олигополистической среде очень действенны административные способы воздействия на цены активов. Плюс нормативы валютной позиции, плюс резервирование против валютных активов и так далее».

По словам Якова Миркина, сворачивание интервенций выглядит либо как действия хирурга, который на живом человеческом теле и без наркоза учится своей профессии, либо как «академический» эксперимент над действующей экономикой по шоковой терапии рубля и поиску точки равновесия обменного курса в состоянии свободного падения национальной валюты.

Однако в финансовых кругах действия ЦБ склонны считать скорее верными. «В принципе то, что делает ЦБ, вводя сначала операции валютного свопа, а затем валютного репо, правильно, — говорит исполнительный директор, главный аналитик Сбербанка Михаил Матовников . — Во-первых, когда дефицит валюты на рынке измеряется десятками миллиардов долларов, никакого другого варианта, кроме как если эту валюту будет предоставлять Центральный банк, нет. Во-вторых, нельзя одновременно изымать из системы рублевую ликвидность в результате валютных интервенций, а затем вливать ее туда — по высоким ставкам. В-третьих, предоставлять валюту ЦБ теперь будет дешево. Валютное рефинансирование необходимо в первую очередь “голубым фишкам”, и ставка LIBOR + 1,5 процента выглядит для них приемлемо. Это в любом случае лучше, чем занимать рубли под 10 процентов, потом конвертировать их в валюту». Дмитрий Долгин из Альфа-банка добавляет, что хорошего момента, чтобы изменить политику действий на валютном рынке, не будет никогда. «У ЦБ фактически не было иного выбора, — убежден Долгин. — В октябре он потратил 30 миллиардов долларов резервов, а резервы — это индикатор макростабильности. Перестав тратить резервы, ЦБ сохраняет их и