Замостьянов Арсений В космическую эру (Послесловие)

Арсений Замостъянов

В космическую эру

Послесловие

1

Все говорит о том, что это роман времен холодной войны. В "Секретном оружии" Льву Овалову удалось в очередной раз законсервировать дух времени, уловив общественные представления о добропорядочности и пороке. Именно поэтому последний роман о майоре Пронине так гармонично вписывается в концепцию серии "Атлантида".

Современные политики полюбили спорить об однополярном мире. В "Секретном оружии" действуют люди, живущие в разных - полярных - мирах. В начале шестидесятых годов уже было ясно, что XX век войдет в историю как столетие двух соперничающих сверхдержав, каждая из которых навязчиво предлагала миру свой путь развития. Фултонская речь Черчилля возвестила о начале холодной войны - беспощадной, как средневековые крестовые походы. Сталин в своих программных заявлениях по международной политике был не менее грозен. Он говорил об обострении классовой борьбы после Второй мировой, а Краснознаменный хор получил основания, чтобы страшить супостата песней: "Это шагает Советский Союз, это могучий Советский Союз, рядом шагает новый Китай!" В войну маневров были стянуты воистину огромные силы. У каждой из сторон были свои убедительные козыри. Инициатива переходила из одного лагеря в другой, весы Истории колебались. Разумеется, в такой ситуации особое значение получила разведка. Скрытая, тайная война после 1945 года оказалась предпочтительнее войны открытой.

После смерти Сталина, по мере укрепления власти нового вождя, прежний монашеский стиль советского руководства уходил в прошлое. Наши вожди надели элегантные костюмы, плащи и шляпы, перестали сторониться международных контактов. Хрущев не выглядел коммунистическим гуру - скорее он напоминал энергичного массовика-затейника, талантливого импресарио советской власти. На приемах он появлялся рядом с наряженным во фрак и бабочку американским президентом, манкируя устаревшими деталями мужского гардероба. Ладно сидевший деловой костюм Хрущева подчеркивал, что советская цивилизация устремлена в будущее, отсекает все лишнее. И впрямь - к чему париться в нелепой бабочке, когда фабрика "Луч" производит прекрасные длинные галстуки разных расцветок, да и товарищи из братской ЧССР не отстают на своей фирме Hedva-Прага Центротекс. А бабочки, фраки и смокинги мы оставим для официантов и музыкантов. В жаркую погоду Хрущев щеголял в свободной украинской рубахе - в ней было просторно и прохладно. И пускай этот плейбой Кеннеди завидует раскованности первого секретаря...

В романе, принадлежащем космической эре, Овалов подчеркивает возросшую мощь советского государства и комитета его безопасности. В тридцатые годы мы еще были учениками великих разведчиков вроде Лоуренса Аравийского. Теперь Пронин был просто на голову выше своих противников. Как Гагарин всех обогнал в космическом противостоянии, как советские легкоатлеты на Олимпиаде 1960 года в Риме оставили позади хваленую американскую команду (а уж в исконно советских видах спорта мы им тогда вообще не оставили шансов)...

В "Секретном оружии" вот уже пятое десятилетие хранится замороженный оптимизм того по-своему революционного времени. Тем, кто упрекнет Овалова в патриотической самонадеянности, мы советуем представить себе поведение современных российских пропагандистов, если бы сейчас, в XXI веке, наша страна добилась хотя бы десятой части тех успехов - "весомых, грубых, зримых"...

2

Секретное оружие, о котором говорится в романе Льва Овалова, давно известно нашим читателям по "Военной тайне" Аркадия Гайдара. Помните Мальчиша-Кибальчиша? Да и герои "Медной пуговицы" одолевали превосходящие силы противника прежде всего своей неподкупностью и железной волей. Несокрушимый дух советского человека был темой многих произведений разных жанров. Популярный лозунг: "Слава народу-победителю!" превратился в пустые словеса только для иронически настроенных молодых людей семидесятых. А в начале шестидесятых военная тайна Гайдара действовала успешно, покоряя космос, открывая силу лазера и обнимая победительного Фиделя Кастро...

Об эту несокрушимую силу, для выразительности олицетворенную женщиной, и предстояло разбиться помыслам американских шпионов в романе Овалова. Космическая эпопея, конечно, стала самым важным событием эпохи. Запуски первых спутников, полеты Юрия Гагарина и Германа Титова воспринимались как прямое продолжение Победы 1945-го. Что же дальше? Еще малость поднатужиться, потерпеть - и... Страшно даже подумать, но Хрущев четко произнес это слово "коммунизм". Причем со смягченным "з" - такой говорок был у первого секретаря.

Новый роман Овалова должен был отвечать требованиям времени. Превосходное, динамичное начало - на первых страницах автор знакомит нас с семьей талантливой советской ученой дамы и с одиссеей американского шпиона, которого засылают в СССР, чтобы склонить ученую даму к работе на США. Он должен доставить ее в Штаты - хоть по доброй воле, хоть силком. Хрущевский Советский Союз встречает засланного на самолете резидента добротой шоферов-бессеребреников и прекрасными пирожными в кафе "Огни Москвы".

Это было приметное местечко в гостинице "Москва", над колоннадой. Великолепный вид на Александровский сад и Кремль поражал и москвичей, и гостей столицы. В "Огни Москвы" ходили и семьями - на пирожные, и мужской компанией - на коньяк. В этом заведении подавали и водку, а ассортимент холодных и горячих блюд не уступал ресторанам. С гостиницей "Москва" связан и сюжет "Голубого ангела" - что и говорить, историческое здание, концентрирующее эстетику советского времени. В девяностые годы кафе "Огни Москвы" пришло в упадок. Сейчас я пишу эти строки - а гостиницу "Москва" разбирают. По плану, на ее месте будет выстроена копия - в точности по замыслам архитектора Щусева. Конечно, это уже будет "не тот боржом". "Москва" строилась не как копия, она строилась на века, была посланием целого поколения, посланием городу. Сейчас уже нельзя прикоснуться к тем камням, которые помнят майора Пронина, его коллег и противников. Историю нельзя повторить в папье-маше... Я слыхал, что в Третьяковке потускнели краски суриковского "Утра стрелецкой казни". Есть предложение замазать Сурикова - и попросить художника Шилова сделать осовремененную копию картины, на старом холсте. Хорошо бы - фломастерами!

3

Говоря о прониниане, мы неизбежно возвращаемся к теме мирового классического детектива. Если уж майор Пронин стал советским Холмсом и Мегрэ, без сравнений не обойтись. Шерлок Холмс занимался любыми загадками лишь бы нашлась работенка для