взглянул на подошедшую стюардессу и тепло поблагодарил ее. «Дьявол бы побрал этого Каппелмана с его философией!» — подумал он. Немец молча взял коньяк, девушка направилась к другим пассажирам, и Рид, попивая кофе, наслаждался молчанием. Каппелман открыл портфель и проговорил:

— А теперь, пожалуй, можно и поработать.

Рид закурил и задумчиво уставился в иллюминатор.

Лима и прибрежные пески остались позади. В прозрачной голубизне теперь отчетливо виднелись покрытые снегом верхушки Анд и первозданный хаос острых, как лезвие бритвы, хребтов, в бессильной ярости тянувшихся к самолету.

Стюардесса подала ленч. Каппелман занимался своими бумагами и едой и лишь изредка бросал какую-нибудь ничего не значащую фразу. Рид снова взглянул в иллюминатор и обнаружил, что они летят над бесконечным темно-зеленым ковром джунглей. Девушка собирала подносы. Рид только что успел закурить, когда раздался приглушенный взрыв, и он увидел, как левый мотор оторвался и полетел вниз. Самолет резко накренился. «Всем застегнуть привязные ремни!» — крикнула стюардесса. Но это было уже не нужно. Самолет завалился на нос, и пассажиров швырнуло на переднюю переборку. Кто-то тяжело упал на Рида и сполз на пол. В следующее мгновение самолет опять резко накренился, и Рида бросило в другую сторону. Он смутно видел лица, тела, ноги и без удивления отметил, что среди людей плавают чемоданы, чашки, блюдца, фотоаппараты и даже зажженные сигареты. Он успел заметить ботинок, летевший ему в голову, и в то же мгновение ударился о беззвучно распадавшуюся переборку. Словно отгоревшая в праздничном фейерверке ракета, самолет беспомощно падал в раскинувшиеся внизу вечнозеленые джунгли…

Рид открыл глаза и увидел перед собой лицо стюардессы.

— Вы, кажется, легко отделались, сеньор. Как вы себя чувствуете?

— В общем-то сносно. — Он с трудом сел. На лбу у него вздулась шишка, на левой руке и на боку расплылись пятна крови. — А как вы?

— Вполне терпимо.

— Что с другими?

— Погибли… Одна женщина еще жива. — Девушка помолчала и нехотя добавила: — Герру Каппелману более или менее повезло — у него только сломана нога.

Рид посмотрел в том направлении, куда показала стюардесса. Там, привалившись к дереву, сидел мертвенно-бледный, с опухшим лицом Каппелман. Правой рукой он сжимал сломанную ногу, а в левой держал портфель. Позади Каппелмана, зарывшись носом в мягкую почву, лежал изуродованный самолет. Хвостовой части и одного крыла не было совсем, фюзеляж торчал почти вертикально, словно гигантский обелиск. В воздухе стоял сильный запах бензина. Около обломков самолета лежали тела двух погибших мужчин, рядом с ними распростерлась женщина. Она пошевелилась, чуть слышно застонала и умолкла.

— По-моему, умерла, — заметила девушка таким спокойным, равнодушным голосом, что Рид невольно подумал: «Она все еще не оправилась от потрясения».

— Здесь нас трое, — сказал он. — Больше никто не спасся?

— Затрудняюсь сказать.

— Криков о помощи вы не слышали?

— Нет.

— Сколько времени мы уже здесь?

— Думаю, минут десять.

— Но где мы находимся? Вы знаете?

— Когда мы… Когда произошла катастрофа, мы летели по курсу. Кажется, где-то поблизости должна быть Пакина.

— Пакина?

— Да. Но для меня это всего лишь точка на карте.

— Мы сможем туда добраться?

Девушка кивнула в сторону Каппелмана. Рид понял ее.

— Ах да, у него же нога… Но нас будут искать и…

Стюардесса помолчала.

— Искать-то будут, но найдут ли? — вяло заметила она. — Джунгли…

И только тут Рид вдруг с особой остротой ощутил, что всего лишь пятнадцать минут назад он покинул привычный и понятный ему мир и оказался в ином — страшном и загадочном. Да, он уцелел, почти не пострадал, но что из того? Здесь, в этих непроходимых джунглях, он чувствовал себя растерянным и беспомощным, как ребенок.

Он взглянул вверх. Лучи тропического солнца, с трудом пробиваясь сквозь листву, создавали внизу унылый полумрак, напоминавший Риду оранжереи Лондонского ботанического сада с той лишь разницей, что там он не таил в себе ничего недоброго. Рид спросил себя, возможно ли будет разглядеть сверху остатки самолета, и тут же решил, что это маловероятно. Падая, машина пробила в зеленой крыше джунглей лишь крохотное отверстие, настолько крохотное, что его вряд ли можно заметить даже с низко летящего вертолета.

— Радиопередатчик самолета работает? — спросил Рид, понимая, что строить всевозможные догадки бессмысленно.

— Разбит вдребезги, — с тем же равнодушием ответила девушка. — Правда, у нас есть сигнальные ракеты, но они бесполезны, если вы не умеете карабкаться по деревьям, как обезьяна.

Рид снова взглянул на деревья. На высоте у него обычно начинала кружиться голова, однако он решил, что иного выхода нет, он постарается преодолеть эту слабость, тем более что густая листва закроет от него землю.

— Что еще у нас есть?

— Немного еды. Большая часть продуктов хранилась в хвостовой части фюзеляжа, и от них ничего не осталось, но несколько банок с консервами уцелело. Совсем нет воды, в первую очередь придется заняться поисками какого-нибудь ручья.

Рид перебирал в памяти все виденные кинофильмы, где подобные катастрофы в джунглях были самым обычным делом. Заслышав гул моторов в воздухе, герои фильма поджигали обломки своего самолета, и дымовой сигнал вызволял их из беды. «И ведь это так просто!» — с облегчением подумал он, а вслух сказал:

— Все обойдется. Надо только вовремя уловить шум приближающегося самолета и поджечь обломки нашей машины.

Стюардесса одобрительно кивнула.

— Хорошая мысль. Ну, а сейчас попытайтесь встать. — Она протянула Риду руку, и он медленно поднялся. — Давайте навестим герра Каппелмана. Он обрадуется, когда узнает, что вы уцелели.

Рид кое-как доковылял до Каппелмана.

— Привет, мой друг! — воскликнул немец. — Живы и невредимы? А вот про себя не могу этого сказать. Нога… Но с вашей помощью мы приведем ее в порядок, не так ли, доктор?

— Я не доктор, а геолог, — удивленно ответил Рид.

Каппелман усмехнулся.

— Правильно, и притом очень хороший. Но вы же намеревались стать врачом и целый год проучились на медицинском факультете. Это было… минуточку, минуточку… да, это было десять лет назад.

— Однако я никогда не занимался врачебной практикой, — все более удивляясь, ответил Рид.

— Тоже верно, поскольку работа в «Консолидэйтед минерале» отнимала у вас массу времени. В конце концов вы забросили медицину. Докторов у нас сколько угодно, а ученых не хватает. Но все же, надеюсь, вы сумеете наложить повязку на простой