всем при этом, о нем редко пишут в периодических изданиях, и уж совсем не часто упоминают на телевидении. Но имеющейся информации хватило, чтобы выявить главное — Соколов не женат, что привлекает к нему толпы женщин самых разных возрастов с целью получения заветного колечка на память.

В «Санап-инте» лично я видела его всего два раза (впрочем, не думаю, что остальным повезло больше, так как хоть Касьян Андреевич и является главным человеком, своим присутствием фирму он радует очень редко) — первый — на корпоративном ужине, устроенном с целью знакомства трудового коллектива с новым начальством, и второй — пару лет назад, когда я, в числе еще четырех человек, разработала новую производственную линию. Помнится, тогда он нам всем лично пожал руки и вручил премию, но впечатление о нем самом из моей памяти как-то стерлось, и ничего существенного о своем начальнике я сказать не могла.

Поэтому и сейчас я очень сильно сомневалась, что ради встречи со мной Соколов появится в своем офисе, но привести себя в порядок все-таки стоит, потому что встреча с начальством, пусть и нижестоящим, все же требует уважения.

Достав из сумки пудру, карандаш для глаз и помаду, я принялась приводить себя в божеский вид и минут через десять даже довольно кивнула своему отражению.

Без пяти двенадцать я уже заходила в приемную Самого. Его секретарша дежурно улыбнулась мне и сказала:

— Касьян Андреевич просил немного подождать.

— Он здесь? — вырвалось у меня, но я тут же прикусила язык и поправилась: — То есть я хотела сказать, что думала, что меня примет Степан Алексеевич.

— Степан Алексеевич является главным заместителем и исполняет обязанности руководителя только тогда, когда Касьяна Андреевича нет, — холодно посмотрела она на меня и занялась своими делами.

— Да поняла уже, — пробормотала я и, устроившись в одном из кресел, принялась листать свежий номер «Bisnessweek», взятый мной с журнального столика.

Увидев там статью, посвященную анализу человеческих ресурсов в бизнесе, я решила прихватить журнал с собой. Журнальный столик от этого не обеднеет, а мне эта статья пригодится для разрабатываемой теории.

— Проходите, вас ждут, — сказала мне секретарша через пятнадцать минут.

Я к этому времени уже мысленно чертила схему, поэтому в первое мгновенье даже не поняла, кто меня ждет и куда следует пройти. Однако, взглянув на ее лицо, вспомнила, что у меня встреча с Соколовым, и пока не ясно, по какому поводу.

Не выпуская журнал из рук, я подошла к двери, ведущей в святая святых, глубоко вздохнула и вошла в кабинет.

— Екатерина Дмитриевна, перед тем как войти, было бы не плохо, если бы вы вспомнили хорошие манеры, и постучались, — услышала я равнодушный чуть хрипловатый голос шефа.

Я не стала объяснять ему, что на предприятии существует выработанное годами правило, гласящее, что если тебе назначена встреча, ты проходишь прямо в кабинет, а не маешься под дверью. Вместо этого я сказала:

— Извините, просто я немного нервничаю. — А в голове пронеслось: «Черт! Не успела войти, уже первый прокол. Кажется, не очень хорошее начало».

— По какому поводу? — спрашивая это, Касьян Андреевич даже не отрывал взгляд от каких-то документов.

— Просто. — «Полный идиотизм».

Постояв молча несколько секунд у двери, я покрепче сжала журнал, тихонько вздохнула и, приняв невозмутимый вид, села на стул напротив стола.

Абсолютно никакого внимания.

«Понятно. Это, наверное, что-то типа игры „Принц и нищий“. Наверняка эта картина игнорирования призвана показать, насколько я ничтожна по сравнению с ним и его миллионами. Только мне-то без разницы — я этих миллионов не видела, потому и не чувствую своей никчемности», — думала я, разглядывая Соколова. Хотя смотреть особо не на что — единственное выдающееся — это рост, порядка двух метров, наверное, а остальное… Нет, конечно, видно, что он следит за собой, но особо развитой мускулатуры я не заметила. Обычное, ни чем не примечательное лицо, в волосах кое-где проблескивают седые пряди. Правда, на свои тридцать четыре он не выглядит, я бы дала не больше тридцати.

— Каков ваш приговор? — спросил Касьян Андреевич, закрывая папку и глядя на меня в упор.

«Пожалуй, с ничем не выдающимся я дала маху — глаза-то красивые», — пронеслось в мозгу совсем не кстати, и я неожиданно вспомнила, что именно этот запоминающийся взгляд после нашего личного знакомства два года назад еще долго заставлял мое сердце биться быстрее.

— Вы о чем? — уточнила я.

— Вы так внимательно меня рассматривали. Хотелось бы услышать ваши выводы.

— Вы начальник, — лаконично ответила я.

С минуту мы молчали, изучая друг друга. Я не выдержала первой, отвела взгляд в сторону и поинтересовалась:

— Зачем вы хотели меня видеть?

— Хотел уточнить кое-какие детали по вашему ноябрьскому отчету.

«О Господи! Еще бы вспомнить, что я там написала… Определенно, со всеми этими выпивками пора заканчивать».

— Вы его читали? — брякнула я.

— А что вас удивляет? — Он без улыбки посмотрел на меня.

— Ну-у-у… — «Черт! Кто за язык-то тянет?». — Просто я не думала, что вы… что вы находите время читать все отчеты, у вас ведь и без того много забот. Со столь огромной корпорацией.

«Слава Богу не ляпнула очередную глупость. Все-таки организм тяжело справляется с алкогольными нагрузками. Пусть даже это всего лишь шампанское».

— Вы правы, у меня не всегда хватает время на чтение ежемесячных отчетов, но на этот мое внимание обратил Степан Алексеевич. У меня возникли некоторые вопросы, и я хотел бы получить на них ответы.

«Та-а-ак… Что же там такого в этом дурацком отчете? Думай, вспоминай», — призывала я себя, изображая на лице живой интерес к словам руководителя.

Собственно, даже не по всему отчету, а по одному абзацу, — продолжал между тем вещать главный. — Вы вскользь упомянули, что анализировать эффективность использования трудовых ресурсов необходимо по новому методу. Я пролистал отчет до конца, но так и не нашел подробностей. Я поинтересовался этим вопросом у Александра Ильича, и он сказал, что практически всеми видами анализа занимаетесь вы. Собственно, поэтому я вас и вызвал — объясните мне подробно, что это за метод и как он работает.

— Касьян Андреевич, более подробно о нем сказано в итоговом годовом отчете. Он должен быть готов к концу следующей недели, — сказала я, облегченно вздыхая, потому что изучением эффективности использования трудовых ресурсов в последнее время занималась очень плотно.

— Замечательно, — кивнул он. — Только я не уверен,