обойдусь сам.

Хозяин дважды возвращался за коробками, чтобы спустить их на лифте, и, уходя окончательно, пожелал полицейскому шпику доброй ночи.

— Вы скоро вернетесь, сэр? — спросил слуга, заметив, что Лестер не переоделся.

Лейт, поняв, в чем дело, улыбнулся.

— Я не педант, Скутл, сойдет и так.

Как только входная дверь хлопнула, Скутл тут же позвонил в полицию и сообщил о происшедшем сержанту Экли. Тот очень рассердился.

— Черт возьми, Бивер, не надо было отдавать все конфеты!

— Но он потребовал.

— И сам отправился вместе с ней?

— Да.

— Ладно, пошлю за ними ребят. Они будут у этой парочки на хвосте.

— А как насчет конфет, сэр? Полицейские ведь, когда Лейт уйдет от этой дамочки, пойдут за ним. А она унесет весь шоколад, а с ним и рубины.

— Дьявольская ситуация, Бивер. Прикажите полицейским оставить Лейта в покое и следите за конфетами.

Но ко времени, когда Бивер выскочил на улицу, Лестера и дамочки и след простыл. Хозяин вернулся домой лишь в полночь. И первое, что он сделал, войдя в дверь, — сердито отчитал слугу:

— Что с вами делать, Скутл, вы опять включили отопление! Я так усердно работаю над созданием нового календаря, призванного осчастливить человечество, а вы портите все дело. Сейчас июль, понимаете? А кто же включает отопление летом!

Слуга оторопело посмотрел на хозяина. Тот смягчился.

— На это утро у меня есть для вас поручение.

— Да, сэр.

— Позвоните сержанту Экли и скажите, что имеется важная улика, касающаяся кражи у Милса. А кроме того, не забывайте о долге патриота.

— Не пойму, о чем вы, сэр?

— Нужно помнить календарные даты, друг мой.

— Сегодня второе, нет, третье ноября.

— Опять вы ошиблись — сегодня третье июля, а четвертого мы отмечаем годовщину независимости нашей страны. Мне бы хотелось в честь этого организовать небольшой фейерверк и шествие молодежи. Все необходимое можете купить в одном из китайских магазинов.

— Мой Бог, неужели вы действительно надумали праздновать День четвертого июля, когда на дворе ноябрь?

— Конечно, Скутл, ведь вы не считаете меня ненормальным?

— Нет, сэр. И я выполню все, что мне будет приказано.

— Вот и отлично. Добудьте еще и сирену.

— Что?

— Обычную полицейскую сирену, какая устанавливается на автомашинах.

— Но это же противозаконно.

— Я ведь не говорю, что поставлю ее на одну из моих машин. Мне просто нужна эта вещь.

Слуга наконец ушел, озадаченный еще более, чем когда-либо. А Лестер, время от времени покачивая головой, будто оценивая задуманное, около часу сидел, курил и думал. Наконец он удовлетворенно хохотнул.

Было еще раннее утро, когда слуга разбудил Лейта.

— Простите, сэр, пришел сержант. Вы же сказали, что есть улика по делу, и он не захотел ждать.

Лестер потянулся и зевнул.

— Ладно, Скутл, так и надо. Экли хорошо знает дело. Зовите его.

Посетитель тут же вошел.

— Ну, какие успехи в деле Милса?

Лейт сел.

— Вам, сержант, несомненно, известно, что я посылал слугу купить конфеты в то самое заведение, где был убит после ограбления Григи-револьвер. Можно ведь было предположить, что вор спрятал камни в одну из шоколадин, и…

Экли нервно протер усталые красные веки.

— Спасибо, конечно, за подсказку, но я послал своих людей исследовать там каждый кусок шоколада. И никакого результата — совершенно ничего!

— Разве вам не известно, что я отдал вчера все конфеты одной очень хорошенькой молодой леди, которая заставила меня съесть одну шоколадку. Как только я надкусил ее, оттуда на ковер выпали целых три инородных тела!

Сержант выронил сигару.

— Три?! — завопил он.

— Вот именно. Одним из них был кусок красной корицы, которую я положил туда накануне. Другие два оказались камнями красного цвета. Совершенно ясно, что это рубины. Было бы удивительно, если бы они оказались не из числа тех, что были украдены у Милса.

Лейт достал из кармана пижамы носовой платок и извлек из него два больших, ярких и красных, как кровь рубина.

— Сразу два камня в одной конфете? — спросил сержант.

— Вот именно, Экли.

Следующий вопрос был задан сержантом с деланным равнодушием:

— Разве, сэр, вам не известно, где сейчас находится эта дамочка?

Лестер заявил, что точно он этого не знает.

— Наверное, вы собираетесь еще раз повидать ее?

Лейт в ответ только пожал плечами. Затем он улыбнулся и добавил:

Сержант, хотите отпраздновать со мной четвертое июля?

— Какое, вы говорите?

— Четвертое, разве вам не известно?

— Зачем же делать это в ноябре?

— О нет, мой друг, сейчас июль. Так написано в моем новом календаре.

— Черт знает что! — выругался сержант и, хлопнув дверью, выскочил из комнаты.

На улице он собрал шпиков и устроил им подробный инструктаж:

— Сидите на хвосте у Лейта до тех пор, пока он не приведет вас либо в кондитерскую, либо к той дамочке, которую угощал конфетами!

Полицейские караулили целый час, прежде чем появился прекрасно понимающий, что за ним следят, Лестер Лейт.

— Доброе утро, джентльмены, — обратился он прямо к ним. — Я сейчас беру такси и еду в магазин Милса. Мне нужно поговорить с ним. Если вы потеряете меня где-нибудь по дороге, поезжайте прямо туда.

Приехав на место, Лейт сразу приступил к делу:

— Мистер Милс, вы не будете возражать по поводу производства великолепных жемчужин и совсем по низкой цене? И к тому же лучшие знатоки поклянутся, что они настоящие.

Мистер Картер Милс оказался тяжеловесом с мощными челюстями и злобным взглядом.

— Чепуха! Не вы первый, кто предлагает мне искусственное изготовление жемчуга. Идите прочь!

Лестер не обиделся. Он только вынул из кармана несколько жемчужин и бросил их на стол.

— Возьмите их в знак памяти обо мне, — сказал он.

Ювелир небрежно, большим и указательным пальцами, взял одну из жемчужин, с выражением презрения на лице глянул на нее, и вдруг глаза его возбужденно заблестели. Он открыл ящик стола, вынул лупу и внимательно рассмотрел то, что держал в руках. Потом он нажал кнопку на своем столе. Открылась дверь, и в комнату вошел какой-то человек. Лестер закурил.

— Маркл, посмотрите на эту штуку и скажите, что она из себя представляет.

Мужчина достал увеличительное стекло, тщательно изучил то, что подал ему Милс, и почти сразу же дал заключение.

— Настоящий жемчуг: и блеск, и форма прекрасные.

Милс отобрал у Маркла камень и отпустил своего сотрудника.

Когда Маркл ушел, ювелир обратился к незваному гостю:

— Не морочьте мне голову, иначе я вас посажу!

Лестер вынул из кармана совершенно бесцветный шарик. В результате соединения