Воспоминания о схиархимандрите Зосиме
29 августа 2002 года отошел ко Господу основатель Никольского Свято-Успенского монастыря схиархимандрит Зосима. Но по-прежнему люди спешат к батюшке — в обитель. В народе по-прежнему говорят: не "еду в Никольское", а "еду к батюшке".
Говорят, очень давно, еще до революции, Никольское освятила Своим присутствием Пресвятая Богородица. И на месте Ее явления, среди бескрайних донецких степей, забил целебный источник… А народ здесь жил замечательный! Не даром еще на заре прошлого столетия на месте двух скромных деревянных сельских храмов, Свято-Николаевского и Свято-Васильевского, в Никольском были воздвигнуты два роскошных каменных. Красота их поражала, а стоимость по тем временам была немыслимой. После октябрьского переворота Свято-Николаевский храм разрушили, Свято-Васильевский закрыли. Но благочестивый народ еще долго служил запретные молебны на источнике Богородицы… Именно тогда в Никольском зародилось предание: когда в полуразрушенный Свято-Васильевский храм приедет служить монах, в Никольском откроются две обители…
Иеромонах Савватий (будущий схиархимандрит Зосима) приехал сюда в 1986-м году. В полуразрушенный храм без иконостаса и в обгоревший сарай вместо священнического домика. Батюшку привезли в День памяти святителя Иоанна Златоустого — тоже некогда гонимого за веру. Первую службу в Никольском отец Зосима служил на Введение во храм Пресвятой Богородицы. По храму гулял ветер, а во время Литургии у прихожан ноги примерзали к полу… Но уже через полгода в храме появился иконостас, а возле храма, буквально на пустом месте, выстроили священнический домик, крестилку, трапезную: отец Зосима всегда благословлял кормить паломников. Он знал, что такое голод.
Когда он это узнал? Может, когда с матерью-вдовой, в свое время получившей срок за "религиозную пропаганду" — посещение богослужений монахинь, духовных чад Иоанна Кронштадтского, — жил на нищенские двадцать рублей в месяц? Или тогда, когда отца Зосиму самого "гоняли" с одного нищего прихода на другой? Так хотели сломить "неугодного", который в эпоху вытравливания любого инакомыслия и повального разрушения храмов храмы восстанавливал. И к которому, несмотря ни на какие запреты и рекомендации "сверху", со всех сторон стекались люди. Люди, которые чувствовали: в их жизни должен быть Кто-то. Тот "Кто-то", путь к Которому им открывал батюшка.
"СПАСИ, ГОСПОДИ, ЛЮДИ ТВОЯ…"
Позже духовные чада батюшки вспоминали, что и в Никольское отца Зосиму загнали, чтобы люди просто не имели возможности к нему доехать: прямой транспорт в село не ходил, проходящего тоже не было. Но вопреки всем препонам люди дорогу к отцу Зосиме находили…
Время основного служения отца Зосимы в Никольском пришлось на распад Союза. Предприятия закрывались. Люди месяцами не получали зарплату. Дети на уроках падали в голодные обмороки. А старики кончали жизнь самоубийством. Людям некуда было идти. И они шли к батюшке. Со своими бедами, печалями, горем и скорбями, порой просто элементарно голодные.
Еще духовный отец батюшки схиигумен Валентин наставлял его: "Когда будешь служить на приходе, будут к тебе издалека приезжать люди. Всегда накорми человека!" И отец Зосима свято исполнял этот завет: кормил всех приезжих. А тем, кто был особенно беден, благословлял дать продуктов и в дорогу. Частенько помогал и деньгами. "Голод — самое страшное чувство", — говорил батюшка.
У батюшки вошло в привычку не брать деньги за требы. Отец Зосима был глубоко убежден: сто человек не заплатит, зато потом найдется один, кто даст столько, что хватит помочь сотням. И благодетели всегда находились…
Со временем в Никольском появились трапезная, богодельня (Дом милосердия), больница, зубоврачебный кабинет… Все для людей.
"ДА ПРОСВЕТИТСЯ СВЕТ ВАШ ПРЕД ЧЕЛОВЕКИ…"
Сила воздействия этого человека была необычайной. Пятиминутный разговор с отцом Зосимой возвращал людям надежду, желание снова жить… Он излучал какой-то внутренний свет и тепло, которые согревали и оттапливали самые отчаявшиеся сердца. Эта способность врачевать человеческие души (молитвой, словом, взглядом) — и было то главное чудо, с которым сталкивались люди в Никольском. Каким-то тайным, недоступным нам образом отец Зосима умел провидеть и находить именно тот единственно верный выход, который был человеку необходим.
…Мать приехала к отцу Зосиме за благословением на поступление сына в университет. Женщина была в отчаянии: денег на учебу сына у нее не было, уверенности, что сын сможет поступить на бюджет, — тоже. Она еще не успела проронить и слова, как старец сказал: "Не волнуйся, мать, все у твоего сына будет хорошо. А как справится парень со своими делами, пусть приедет ко мне в монастырь недельки на две". Парень не прошел по конкурсу. Но мать, помня слова батюшки, не позволила ему забрать документы, а отправила пожить к отцу Зосиме. И парня действительно зачислили в университет, но позже. Сейчас парень хочет поступать в семинарию.
…Однажды во время проповеди батюшка обернулся к женщине и сказал: "Когда будут убивать тебя, прочитай мысленно три раза 50-й псалом, и руки у преступников опустятся, и они уйдут, не причинив тебе вреда". Тогда женщина очень удивилась: кому она нужна-то в свои 60 лет? Но через несколько дней в ее квартиру действительно проникли воры. С помешавшей хозяйкой решили расправиться просто: выбросить с балкона. Когда женщину почти перекинули через перила, она внезапно вспомнила слова батюшки. Всего псалма женщина не помнила. Прочитала мысленно первые три строчки. И… воры оставили ее, действительно не причинив вреда.
"ВЕРА ТВОЯ СПАСЛА ТЕБЯ"
Вера этого человека прошла все испытания, закалилась в горниле страданий. Кто знает, может быть, именно поэтому он вызывал у людей такое доверие. Люди доверяли отцу Зосиме самое дорогое — отдавали на послушание своих детей. И он становился их духовным отцом. Вокруг батюшки собралась единая семья, братия и сестры…
Решение об основании в Никольском двух монастырей, мужского и женского, батюшка принял после клинической смерти, в 1998-м году. Получив благословение правящего архиерея, отец Зосима принялся за работу.
Идеалом монашеского устроения (монашества по духу, а не по одежде) для батюшки была Оптина пустынь на рубеже XIX–XX веков: "…Воспитываю в них дух Оптиной пустыни, дух любви, дух гостеприимства, дух приветливости — вот что постоянно воспитываю я в них. Примется ли это мое воспитание, от их сердец уже зависит. Дай, Господи, чтоб дух любви оптинских великих старцев