делать ошибки, а потом их оправдывать, иначе мы бы просто не жили на этой земле. Но давай оставим все эти мудрствования до другого раза. Костя, я все эти годы хотел тебя просить вернуться ко мне. У меня никогда не было друзей и я бы считал за честь назвать тебя своим другом, чтобы уже до самого конца не расставаться с тобой. Прости за все…

Беспалов смотрел на Чабанова и думал о том, что уже много раз мог убить его. Там, в Москве, когда он пришел в себя под кучей прошлогодних листьев, в нем жила только месть. Благодаря ей он выполз и выжил. Он просто не мог умереть, не убив Чабанова, но потом, когда скрываясь, он понял, что его семье никто не угрожает, он отложил приведение приговора на лучшие времена. Он понял, что это Чабанов помог сыну избежать отправки в Чечню. Он догадался, что не без помощи Организации, его сын был направлен на учебу в Англию, а семья переехала во Францию. Все эти годы Беспалов издали наблюдал за своими родными и никогда не подходил ни к детям, ни к жене, считая, что они находятся под неусыпным вниманием людей Чабанова. А тот жил, как всегда. Ездил один по городам, парился в сауне, до поздна засиживался в кабинете. Даже режим своего предприятия, разработанный самим Беспаловым, не поменял. Он несколько раз смотрел сквозь прорезь прицела на высокий Чабановский лоб, но не решался дожать курок. Вот и сейчас, прилетев за ним в Испанию и пробираясь на виллу, которая в этот раз хорошо охранялась, он не до конца решил – убивать ему Леонида Федоровича или нет.

– Прошу простить, – штора отошла в сторону и на веранде появился один из помощников дочери, – Леонид Федорович вам пришел срочный факс из Лондона.

Чабанов взглянул на Беспалова и увидел, что тот накрыл пистолет рукой.

– Читайте.

Молодой человек скороговоркой перевел английский текст.

– Странное приглашение, – удивился Леонид Федорович, – я о таком клубе не слышал.

– Я немного знаю о нем, – голос Беспалова был ровен и деловит.

Молодой человек удивленно взглянул на незнакомца, непонятно как попавшего на веранду к хозаину.

Чабанов кивнул, отпуская юношу, и повернулся к Беспалову.

– Это своеобразное правительство Земли, – проговорил тот, пряча пистолет в карман и протягивая руку Леониду Федоровичу.

Фрунзе, Саарбрюккен

1999 г.