- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »
Лиска забралась высоко на насест и спряталась там. Она не знала, как именно её будут изучать, потому и не боялась. Но что-то ей подсказывало, что у неё отберут и замечательную книжку и самого лучшего в мире медведика. Когда посетители Зоопарка ушли, потому что в десять часов все ложились спать, лиска слезла с насеста. Она доковыляла до спящего медведика, зарылась в его густой мех и уснула до утра.
А утром распластавшись на тёплом медведиковом пузике, которое ей так нравилось обнимать лапками, лиска неожиданно вспомнила слово "люблю". "Люблю!" - пискнула она и запрыгала на пузике. "Люблю! Люблю! Люблю!"
Конечно же, медведик тут же проснулся. Потому что такое слово не услышать невозможно - если оно искреннее. И невозможно не откликнуться - если "люблю" настоящее. Невезучая лиска умела говорить только настоящими словами. Этот секрет медведик разгадал не сразу. А когда разгадал - поверил в слово "ветер".
Он посадил лиску на колени и долго-долго объяснял, что на самом деле может случиться всякое. И что возможно, нет ничего за Островами. И что океан большой. И что по одному крылу на каждого из них - этого может быть мало. Ещё он подумал, что никто из них не знает, в какую сторону лететь, но вслух ничего не сказал. Просто обнял свою маленькую лиску и попросил махать крылышком изо всех сил. Сколько она сможет. И ещё тоже сказал "люблю".
Шизоидный беззубый волк обалдело наблюдал, как поднялась в воздух эта странная парочка. А когда они улетели, принялся выдираться из дырки в заборе, потому что изучать в Лаборатории кроме него было теперь некого...
Лиску и медведика на Островах больше не видели. И никто не знает по сей день, куда они делись.
Засыпай, мой родной. Я прижмусь к твоему тёплому пузику, поправлю чуть помявшееся твоё единственное крыло, сонно сложу ушки и тоже усну. Всё хорошо. Спи крепко. То, что когда-то случилось с нами - это всего лишь сказка...
Сказка о шести хвостишках
Морозный снег поскрипывал под ногами спешащих прохожих. И казалось, что ботинки, сапожки и валенки повизгивают от холода. Пахло хвоей и мандаринами, люди несли пакеты, полные аппетитной снеди. Лиска ехала по улице на саночках и с любопытством крутила головой в вязаной пёстрой шапочке. Так ловилось больше вкусных запахов и было теплее. Единственное, шапочка от выкрутасов съезжала, лиска старалась поправить её, и в результате то сама шапочка, то и лиска в придачу время от времени с саночек падали. "Мама!" - пищала лиска, медведик останавливался, поправлял на плече ёлочку, сажал лиску в санки и шагал дальше.
- Гор-р-рячие пир-р-рожки! - кричала румяная продавщица на перекрёстке, приплясывая от мороза. Лиске нравилось, как это звучит, и она пробовала слова на вкус, вторя продавщице:
- Гор-р-рячие пир-р-рожки!
Звонко смеялись над лиской снегири, сидящие на одинокой рябинке у автобусной остановке. Забавная лиска в шапочке набекрень многих заставляла улыбаться в морозный предпраздничный день.
Медведик остановился у палатки, чтобы купить хлеба. Лиска поправила шапчонку... и вдруг ей показалось, что она что-то слышит сквозь поскрипывание снега и птичий щебет. Она сползла с саночек и прислушалась. Да. Несомненно: это песенка. Очень тихая и замёрзшая настолько, что звучат лишь отдельные нотки.
Обычно в новогодние праздники люди редко смотрят себе под ноги. Почему-то все уверены, что чудеса и ангелы приходят в наш мир с небес. И потому никто не замечал замёрзшую песенку под ногами прохожих.
Шесть мышат сидели на краю тротуара. Двое кутались в грязные конфетные фантики, один держал в покрасневших от холода лапках крохотные литавры из пуговиц, ещё два приплясывали на обувной картонке и еле слышно попискивали. Шестой мышонок дул в сверкающую на солнце дудочку, выдувая те самые одиночные нотки, что уловили лискины чуткие ухи. Звуки замерзали в воздухе и с грустным звоном падали вниз. На обувной картонке образовался целый ворох обледенелых ноток.
Лиска нахмурилась. Подумала, что это неправильно: чтобы шесть мышат, замёрзшая музыка - и на грязной картонке под ногами праздничных, счастливых людей. Она сняла шапочку, бережно усадила в неё маленьких музыкантов, завернула их, чтобы было теплее, и вернулась на санки. Медведик тем временем купил большую свежую булку к чаю, взял санки за верёвочку и зашагал домой.
Дома медведик протянул лапу, чтобы снять с лиски шапочку, и только тут обнаружил, что шапчонку лиска бережно прижимает к себе, а ухи у неё холодные-прехолодные. Медведик расстроился, испугавшись, что теперь лиска заболеет, и потопал на кухню греть молоко. Лиска бережно вытерла лапы об коврик у двери и помчалась в комнату. Там она вскочила на старенький продавленный диванчик и бережно высадила шестерых мышат на мягкую пуховую подушку. Мышата поглядела на лиску и на всякий случай притворились ненастоящими. Лиска решила, что они замёрзли абсолютно, и положила подушку с замёрзышами на батарею. В комнату вошёл медведик и всё не так понял.
- Откуда мыши?!
Он сказал лиске, что никто не разогревает еду на батарее и вместо подушки лучше использовать сковородку. Лиска протестующе покрутила ушами, пытаясь объяснить медведику, что это не еда.
- Шесть мышат! - заверещала она. - Мама! Шесть мышат!
- Не еда! - настаивал медведик. - Ты же любишь апельсины и овсяную кашу! Мыши - фу!
Но лиска упорствовала, даже хвост распушила. Медведик вздохнул и достал с полки Весомый Аргумент - большую энциклопедию домашнего хозяйства. Эту книгу лиска очень уважала. В книге жили рецепты её любимых блюд, сто способов выведения пятен с одежды, перечислялись семьдесят четыре вида кактусов, содержались советы по штопке, стирке, выбору обоев для кухни и прочие замечательные и безусловно полезные вещи.
- "Мыши, - зачитывал вслух медведик. - Природные носители большого числа паразитов и хранители возбудителей многих болезней, включая опасные инфекции. Вредят зерновому и лесному хозяйству, повреждают материалы и продукты питания". Лиска. Это нельзя есть. От них будет болеть живот. Выброси.
Шесть мышат не хотели, чтобы их ели или выбрасывали. Они испуганно
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »