недавно сданными домами. Новосёлы стеклили балконы, производили всевозможный ремонт. Проходя мимо одного подъезда, Рыжий вспомнил, как неделю назад, здесь же, стал свидетелем сцены: группа чернявых детей двое мальчиков примерно двенадцати и десяти лет и девочка лет тринадцати стояли перед закрытой дверью подъезда, за которой прятался от них худенький белёсый паренёк, бросая испуганные взгляды из-за стеклянных стенок подъезда.

- Открывай сука ... открывай, а то убью!- шипел старший из маленьких джигитов и остервенело рвал ручку двери.

Младший брат стоял рядом, в готовности прийти на помощь, а сестра ... Как и положено женщинам их этноса, она не встревала в мужские дела, но с интересом и удовлетворением наблюдала, как её единоутробные братья пугали этого белобрысого слизняка ... Тогда Рыжий не помог парнишке, не шуганул агрессивных пришельцев. Это было бесполезно ...

Когда Рыжий вывернул на безлюдную улицу, образованную громадами недостроенных зданий, он увидел встречный автобус и стал высчитывать, сколько времени понадобится тому, чтобы доехать до конечной остановки и вернуться. Тем временем автобус остановился  метрах в ста пятидесяти от него на остановке. С него сошли шестеро. Рядом с остановкой располагалось обширное, но едва поднявшееся на один этаж заброшенное строительство. По всей улицы, казалось, совсем ни какой жизни – день был короткий, пятница. Три крупных в спортивного покроя ветровках парня шли сзади, а впереди ... Рыжий сразу не то что определил, но почуял, кто эти трое шедшие впереди, и даже более того, он сразу понял, зачем они ведут за собой, как баранов на верёвочке этих, по всей видимости, не понимающих с кем связались бугаёв.

Четыре века предки Рыжего на берегах бурной степной реки противостояли предкам тех, кто шёл впереди. Они с молоком матери впитывали инстинкт постоянной готовности к борьбе, отражению набега волков из-за  реки, вероломного, бесстрашного, и безжалостного врага. За четыреста лет непрекращающейся войны с волками они превратились в волкодавов. Сама жизнь, История вывела эту породу, как противовес специфически жестокому племени.

Рыжий не мог бежать быстро, не позволяла простреленная три года назад нога, к тому же подойти надо тихо, незаметно. Он надеялся, что между тройками всё же сначала произойдёт какой-то разговор, и что эти здоровые ребята сумеют оказать сопротивление пока он подойдёт. Хотя, конечно, на серьёзный отпор рассчитывать не приходилось - Рыжий знал истинную цену всем этим качкам, как и тем, кто на всевозможных  празднествах лихо кололи ладонями кирпичи. 

Рыжий продвигался осторожно, боясь, что подведёт нога. Наконец он услышал голоса. Разговаривали волки, здоровяков нигде не было видно.

- Зарыть надо, завтра их найдут,- срывающимся негромким голосом убеждал остальных самый неуверенный, тот, что нервничал в автобусе.

- Чем рыть, руками?- не таясь нарочито громко, словно показывая, что ничего не боится, возражал молодой, вытирая какой-то тряпкой нож.- Завтра мы уже далеко отсюда будем.

- А если у Ахмета сейчас денег нет? Тогда нам у него остаться придётся, он же недалеко тут живёт … а ты всем им горло перерезал, сразу на наших подумают, и на Ахмета тоже ... Зарыть надо,- Неуверенный боязливо оглядывался по сторонам.

Старший волк молчал. Он думал, прикидывая какое решение принять.

Рыжий понял, что трое здоровяков уже мертвы. Вскоре по взглядам и жестам  спорящих волков, он понял, что трупы в рядом расположенном подвале. Рыжий крадучись обошёл стройку и осторожно спустился в подвал с другой стороны. Там в полутьме на бетонном полу, заваленном всевозможным строительным хламом, он различил тела. Здоровяков убили, по всей видимости, из пистолета с глушителем, после чего было совершено ритуальное перерезание горла. Рыжий осторожно обыскал трупы, надеясь найти какое-нибудь оружие, хоть и понимал, что это маловероятно – волки всегда забирали оружие своих жертв. У одного из убитых он нашёл визитку и понял, что это всего-навсего автобусные контролёры. "Черт, я то думал, что это братва местная по ошибке не на тех нарвалась, а они лохов, обычных контролёров порешили." Раненая нога сорвалась и заскользила по битому кирпичу – возник шум.

- Ты их что, не добил?- зло спросил Старший у Молодого.

- Чего гонишь!- звонко огрызнулся Молодой, но тут же присмирел под взглядом Старшего и продолжал уже тише.- Всем глотки перерезал ... собаки, наверное, прибежали, кровь лизать.

Послышались приближающиеся шаги. Рыжий прижался к сырой стенке подвала и сунул руку в карман. У него имелся только треугольный сапожный нож, сделанный Хохлом из стальной полосы. Молодой волк уверенно, вразвалку, футболя по дороге какие-то банки, спустился в подвал, в руке он держал пистолет удлинённый набалдашником глушителя.

- Что там Хасан?- донёсся голос Старшего.

- Ничего. Эти дохлые, а больше никого,- Молодой медленно поворачивался, стоя над трупами, вглядываясь в полумрак подвала.

Рыжий, оттолкнувшись от стены, сделал резкий прыжок, выбросив вперёд руку с ножом, целя в висок. Одновременно с ударом он заблокировал руку державшую пистолет. Молодой вскрикнул, пистолет выпал и ударился о ногу Рыжего. Молодой начал было хрипеть и биться, но Рыжий тут же волчьим приёмом, сзади по горлу, как барана добил его и осторожно опустил на кучу ломаного шифера.

- Хасан ... эй, что ты там!?- тревожно кричал Старший.

Рыжий спешно шарил возле своих ног, нащупал пистолет. Это был "Макаров" с глушителем. Теперь он чувствовал себя куда уверенней, оружие и то, что он знает кто они, а те не имеют понятия с кем столкнулись, делало его шансы предпочтительными.

- Хасан эй, чего молчишь?!- Старший с пистолетом в руке заглядывал в подвал, но не спускался.- Исраил, иди сюда... прикрой меня!- крикнул он Неуверенному, и стал осторожно, постепенно привыкая к темноте, спускаться...

Старший обошёл трупы и увидел лежащего Молодого.

- Хасан!

Притаившийся за кучей мусора Рыжий нажал курок. Старший со стоном повалился, но успел сделать два глухих хлопка-выстрела наудачу. Рыжий тоже ещё раз пукнул из "Макарова" и волк затих. Неуверенный не стал спускаться в подвал. Услышав негромкую из-за глушителей перестрелку, он замер, выжидая, затем позвал срывающимся голосом:

- Муса... эй?!

Не получив ответа он стал пятиться от подвала выставив перед собой пистолет и дрожа подбородком.

- Стоять!- веско прозвучал в вечерней тишине голос Рыжего.

Неуверенный застыл на месте.

- Брось ствол, подними лапы!

Неуверенный, сотрясаясь уже всем телом, повиновался.

Рыжий понял, что это так называемый выбракованный волк, один из тех, кого в волчьих горах