атрибутами: шумными кухнями, тесными коридорами.

Шли годы. Постепенно жильцы меняли адреса, про­щались со старым домом, становясь хозяевами отдельных квартир где-нибудь в Черемушках, Вешняках или Бескудникове...

А комнаты вновь стали кабинетами, в которых раз­местились различные учреждения. Так дом пережил очередное превращение.

И сегодня в центре Москвы, раскинувшейся далеко за границами Земляного города, поглотившей не только ближние пригороды, но и далекие по прошлым меркам деревни и села, стоит особняк, так много повидавший на своем долгом веку, а в его стенах идет своим чередом стремительная жизнь, готовясь вот-вот перешагнуть грань еще одного, XXI столетия.

Этот дом не отмечен мемориальной доской. Но наша память не подвластна внешним атрибутам. И многое без­возвратно ушло бы из нашей жизни, если вдруг выпало бы хоть одно звено истории. Антон Павлович Чехов на­писал о герое рассказа «Студент»: «Прошлое,— думал он,— связано с настоящим непрерывной цепью событий, вытекавших одно из другого. И ему казалось, что он только что видел оба конца этой цепи: дотронулся до одного конца, как дрогнул другой». Подобные чувства испытываешь, приоткрывая тайны, скрытые за толщей стен старых домов.

Заканчивая рассказ, пройдем дальше по бывшей Ма­лой Дмитровке к Садовому кольцу. Мы увидим ряд зда­ний, также построенных в начале прошлого века. За­вершает их красивый ампирный особняк под номе­ром 18, принадлежавший в 1813—1850 годах А. Н. Сой-монову, отцу близкого друга Пушкина С. А. Соболев­ского. В 20-х годах здесь жил племянник Соймонова, декабрист М. Ф. Митьков. В сегодняшней Москве, по­жалуй, не много найдется кварталов, в которых, не пе­ремежаясь с современными зданиями, стояли бы мол­чаливые свидетели русской истории.