- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (44) »
семидесяти в поперечнике, он смахивал по форме на старинный улей.— Морская болезнь — это бич нашей семьи, — продолжал сверток. — Моя прабабушка была так сильно подвержена морской болезни, что ее частенько укачивало, когда она принимала ванну.«С кем он разговаривает? — подумала Пенелопа. — Не со мной же?»И как раз в эту минуту из пакета послышался еще один голос — тихий, нежный, звенящий голосок, словно эхо овечьего колокольчика:— Ах, отстаньте вы со своей прабабушкой и ее морской болезнью. Меня так же тошнит, как и вас. Я хочу знать одно: что теперь делать?— Благодаря моим блестящим навигационным способностям мы благополучно пристали к суше, — ответил первый, скрипучий голое. — Теперь надо ждать, пока нас освободят из заключения.Сверток был слишком мал и не мог вместить человека, тем более двух, и все же из него, несомненно, раздавалось два голоса. Пенелопе стало жутковато, она почувствовала, что ей как-то не хватает Питера и Саймона, — с ними было бы куда приятнее разгадывать эту загадку. Поэтому Пенелопа повернулась и быстро сбежала с дюны вниз, где под зонтом спали мальчики.— Питер, Саймон, проснитесь, проснитесь, — прошептала она, тряся их за плечи. — Просыпайтесь, это очень важно.— В чем дело? — Саймон приподнялся и, зевая, сел.— Скажи ей, пусть уйдет, — пробормотал Питер. — Спать охота, а не в игры играть.— Я вовсе не играю, — возмущенно прошептала Пенелопа. — Проснитесь же! Я нашла что-то непонятное на той стороне дюны.— Что ты нашла? — Саймон потянулся.— Сверток, — ответила Пенелопа. — Большой сверток.— О Господи, — простонал Питер. — И ради этого ты нас разбудила?— А что особенного в этом свертке? — осведомился Саймон.— Вам когда-нибудь попадался пакет, который разговаривает? — отпарировала Пенелопа. — Со мной это не часто бывает.— Разговаривает? — Питер сразу и окончательно проснулся. — Да ну? А тебе не померещилось? Может, у тебя солнечный удар?— Говорящий сверток? — усомнился Саймон. — Ты, наверное, шутишь.— Ничего я не шучу, и солнечного удара у меня нет, — рассердилась Пенелопа. — Мало того: он разговаривает двумя голосами.Мальчики глядели на нее во все глаза.— Послушай, Пенни, — смущенно сказал Саймон, — а ты точно не фантазируешь?Пенелопа с досадой топнула ногой.— Конечно нет, — бешеным шепотом возразила она. — Какие вы оба тупые. Я нашла пакет с двумя голосами, он разговаривает сам с собой. Не верите — пойдите и посмотрите.Неохотно, все еще опасаясь, что Пенелопа их дурачит, мальчики двинулись за ней вверх по дюне. Взойдя наверх, она приложила палец к губам, прошипела «ш-ш-ш», потом легла на живот, мальчики за ней, и остаток пути они проползли на животе. Затем все трое заглянули вниз… И у подножия дюны увидели сверток. Вокруг него разбегалась мелкая зыбь. И тут мальчики застыли от изумления — сверток вдруг запел на два голоса:— Слыхали? — торжествующе прошептала Пенелопа. — Что я вам говорила?— Невероятно, — пробормотал Питер. — Что же это такое? Двое карликов?— Тогда они какие-то особенно маленькие карлики, если поместились в этом свертке, — заметила Пенелопа.— Мы не узнаем, что это такое, пока не развяжем пакет, — рассудил Саймон.— А как знать, будет ли он доволен, если его развяжут? — задумчиво проговорил Питер.— Он что-то такое упоминал про освобождение, — вспомнила Пенелопа.— Ладно, спросим его, — решил Саймон. — По крайней мере, он говорит по-английски.Мальчик стал решительно спускаться и первым подошел к свертку, который самозабвенно распевал, не подозревая ни о чьем присутствии:Саймон откашлялся.— Простите, — начал он, — простите, что прерываем вас, но…— Простите, — сделал новую попытку Саймон, уже гораздо громче.Пение прекратилось, наступила тишина.— Что это? — наконец испуганно прозвенел тоненький голосок.— Какой-то голос, — ответил скрипучий. — Я почти уверен, что это был голос, если только это не был удар грома, вой урагана, шум прилива, грохот землетрясения или…— ПРОСТИТЕ! — на этот раз что есть мочи прокричал Саймон. — Хотите вы, чтобы вас развязали?— Ну вот, пожалуйста, — произнес скрипучий голос. — Я же говорил, что это голос. Предлагает нас развязать. Как мило. Скажем «да»?— Еще бы, — отозвался звенящий голосок. — Мы столько просидели в темноте.— Прекрасно, — произнес скрипучий голос. — Мы разрешаем нас развязать.Ребята тесно окружили сверток. Саймон достал перочинный нож, осторожно разрезал толстый лиловый шнурок, и они принялись стаскивать бумагу. Под ней обнаружилось нечто напоминающее большой стеганый чехол для чайника, густо покрытый узором из листьев и цветов, вышитых золотой нитью.— Разрешите снять ваше… э-э-э… ваш чехол для чайника? — спросил Саймон.— Чехол для чайника? — негодующе переспросил скрипучий голос. — Нет, слыхали, какое невежество! Да разве это чехол для чайника? Это защитная накидка от ночного ветра и ненастной погоды, и сделана она из натурального шелка, полученного от радужного шелкопряда.— О, простите, — сказал Саймон. — Так разрешите ее снять?— Разумеется, — ответил скрипучий голос. — Приложите все усилия, чтобы попытка освободить нас увенчалась успехом.На верхушке чехла нашлось что-то вроде металлической петли, и Саймон, взявшись за нее, сдернул покрышку целиком. Под ней оказалась большая, с куполом,
Из лунной моркови пирог, из лунной моркови пирог,
Он в мускулы силу вольет, и бледность он сгонит со щек.
Корова, свинья и баран, что лакомый любят кусок,
Лелеют в счастливых мечтах из лунной моркови пирог.
Из лунной моркови бисквит, из лунной моркови бисквит,
Он дух наш заставит гореть и душу в борьбе укрепит.
И лошадь, и даже осел, печальный имеющий вид,
Очень не прочь пожевать из лунной моркови бисквит.
Из лунной моркови рагу, из лунной моркови рагу,
Вкуснее — ну как ни крути! — найти ничего не могу.
И лебедь прекрасный в пруду, и гордый павлин на лугу
Зачахнут, когда их лишат из лунной моркови рагу.
[1]
Из лунной моркови омлет, из лунной моркови омлет,
Он сделал меня молодцом, которому равного нет.
Младенец в пеленках сырых и старец, что мохом одет,
Ликуют, завидев едва из лунной моркови омлет.
Из лунной моркови бульон, из лунной моркови бульон,
Он лучше бальзама для тех, кто тяжким недугом сражен.
Хлебнете хороший глоток — и гибнет микробов мильон.
Смертелен для хвори любой из лунной моркови бульон.
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (44) »