сверхъестественными способностями. Не то, чтобы добропорядочные граждане мира знали о большинстве тех способностей.

Как, скажем, тот факт, что он мог закинуть отель в небо, если бы когда-нибудь дал вскипеть силе в нем. Он мог заставить определенных людей делать то, что он хотел только несколькими произнесенными словами. Он мог лечить других только прикосновением, хотя и должен был взять их боль себе. Столь же легко он мог истощить других.

Он мог делать тысячу других вещей, но только редкие немногие фактически могли почувствовать энергию, жужжащую в нем.

Он просмотрел море лиц, ища свою команду. Сначала он разыскал Джона Бесфамильного. Ракан с золотой кожей презирал толпу, но он там был, одетый в костюм официанта, предлагал леди бальзаковского возраста бокал насыщенного красного вина, в то время как женщина позади него хорошо и старомодно оценивала его вид сзади.

Иииии... там был крупный и чудовищно выглядящий Соломон Джуда, стоящий перед рядом дверей на террасу, действующий в качестве службы безопасности. Даже самые близкие друзья Соло не знали о его происхождении. Они просто знали, что нужно держаться подальше каждый раз, когда его темная сторона вступала во владение. Он заставил Халка казаться похожим на малыша, который просто расстроился из-за того, что у него отобрали бутылочку.

Блу, Джон и Соло встретились более чем два десятилетия назад, после того, как Майкл спас каждого из разбитой семьи. Или, в случае Блу, с темной улицы. И хотя их отдали в разные семьи, они встречались каждые выходные, чтобы обучаться, и быстро сблизились. Они работали вместе, вместе убивали... и, в конце концов, спасали друг друга. Не было никого на свете, кого Блу любил больше, чем их.

Низкий, душный смех прошел через калейдоскоп шума, лаская его уши. Кровь в жилах нагрелась, удивив его. Заинтересовав его. Мышцы натянулись от внезапного рвения, он направил взгляд в танцевальный зал... источник звука был там.

Движущийся, как замедленная картинка на экране со спецэффектами. Его окружение стало размытым, одинокая женщина стала центром его внимания. Единственное, что он заметил. Она стояла к нему в пол оборота. Ее платье сине-сапфирового цвета цеплялось за ее тонкое тело, становясь пламенем у ног и двигаясь за ней волнами океана.

Образ сложился. Она была прямой приманкой для мужчины, и он уже был завербован и пойман в сети. Ее черные как ночь волосы ниспадали по спине длинными, мерцающими локонами. Бледная кожа с розовыми оттенками пылала, будто она только что поднялась с постели... не полностью удовлетворенная, поскольку она еще не покинула его.

Пять минут наедине с ней. Столько ему потребовалось бы времени, что перевести ее из состояния «не полностью» в «абсолютно».

Она эффектно оживилась, когда говорила с женщиной блондинкой в красном платье, размахивая руками в воздухе. Затем она повернулась в его направлении, усмехаясь и явно ища кого-то. Ее пристальный взгляд прошелся прямо по нему - что за черт? - когда она махнула девушке рукой, и та кивнула.

Сила ее красоты поразила его. Затем ее личность. В мгновение ока у него пересохло во рту, он понял, что жаждал ни кого иного, как Эвангелину Блэк. Младшую дочь Майкла. Ей было около двадцати, она была прекрасным... и абсолютно запретным для него плодом.

Блу знал, что она будет здесь, среди богатых и знаменитых, празднуя восемьдесят лет мира между людьми и иными. Ранее, Майкл показывал ему ее фотографию.

Высматривай ее, но никогда не трогай, сказал он, его тон был резким. Я не был ее отцом, пока она росла, поэтому я восполняю этот пробел сейчас. Она никогда не будет покоренным сердцем.

Развратить потомка человека, которого он уважал? Никогда.

На фотографии она казалась невинной и симпатичной, таким образом, у него не было проблем при заверении Майкла в своих чистых намерениях.

Никаких проблем, сказал он, подразумевая это.

При личной встрече, она казалась экстравагантной и великолепной, и у Блу перехватило дыхание. Развратить? С удовольствием.

По-видимому, она провела большую часть своей жизни за рубежом с матерью, и последние два года тайно обучалась с отцом. Сегодня был ее последний урок. Майкл хотел, включить ее в середине миссии, с минимумом информации и со знакомством с командой только посредством фотографий.

- О, нет. Моя мама только что заметила меня, - пробормотала Ноэль, напомнив ему о своем присутствии. - Я должна скрыться, прежде чем она загонит меня в угол и укажет мне на все способы, которыми я ее разочаровала. Присоединишься?

- Я должен поприветствовать дочь Майкла, - сказал он, отрывая взгляд от темноволосой девушки.

Ноэль поежилась.

- Думаю, что тебе будет хуже. Удачи.

Хуже, чем сестра-близнец дьявола?

- Подожди. - Он приобнял свою девушку за плечи. Точно. У тебя есть девушка. Помни это. - Ты ее знаешь?

- Мы встречались в прошлый раз, когда я была в Вестминстере. Просто скажу, что она незабываема, и оставим этот вопрос. К чему портить сюрприз?

« Незабываема » - это не плохо.

- Она дерзила, не так ли? Ну, я сомневаюсь, что у меня будет та же проблема. Я, оказывается, знаю, как очаровать леди. - Вспышка вины сопровождала слова. Если бы она знала хотя бы половину того, что он сделал...

Она усмехнулась со злым ожиданием и легонько толкнула его в направлении мисс Блэк.

- Тогда иди, очаруй ее. Дай ей все, что у тебя есть. Ты можете рассказать мне об этом потом, когда мы вернемся домой... после того, как ты понянчишься с Синем Рейнджером и его хорошими ягодными друзьями.

Никто не может быть таким плохим, как Элли, принуждающая его верить.

Когда она умчалась, чтобы избежать своей матери, Блу сконцентрировался на Эвангелине. Он чувствовал себя подобно охотнику, который только что определил самую вкусную добычу. Подойдя ближе, он отметил запах меда и миндаля, доносящийся от нее. Огонь в его венах обжигал и дразнил.

- ... чертовски горячо, - говорила она симпатичной блондинке, ее голос с акцентом звучал богато и гладко, так же ласково, как ее смех. - Я имею в виду это. По крайней мере, десять парней мысленно раздели тебя до трусиков. Я просто удивлена, что тебя не оштрафовали за непристойное обнажение.

Девушка захихикала, прикрывая ротик ручкой.

Используя благоприятный момент, он произнес: