- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »
Другой дедушка спросил:
— Митя у нас хороший человек?
— Да! — ответил Митя.
— Я с ним не гулял чуть не две недели! — сказал другой дедушка. — Не погулять ли нам сейчас?
Но мама не позволила.
— Уже поздно, — сказала она, — и дождь начинается, лучше завтра прогуляетесь с утра пораньше.
— Что ни говори, Поля, — сказал другой дедушка, — а надо еще внуков. На двух дедов одного внука никак не хватает. На мою долю какие-то выпадают крохи. И ему будет веселей, если рядом будет расти брат или сестра. Тем более что у тебя так славно получается, — и другой дедушка погладил Митю по желтой кофточке.
Пришли еще гости. Они уговорили бабушку петь, она села за рояль и запела. Митю она усадила к себе на колени, он тоже спел — очень похоже «Чижика», а гости им делали «ладушки».
Так поет Настенька, девочка с черными глазками, и в ее песни идет Митя большой, и сильный, и красивый, и умный, он ничего не боится, все может, он подарит Настеньке все, чего она хочет, — прекрасной девочке, знающей прекрасные песни.
ЧЕТВЕРГ
Наутро другой дедушка пришел, когда все еще спали, и велел: — Одевайте его, мы пойдем гулять. — Я выйду с вами, — сказала мама, — проводите меня до рынка, мне картошки надо купить. Пошли по лужам. И там, куда пришли, были лужи, а кругом ходили серые и розовые голуби, такие же, как у бабушки на окне. Ходили голуби, ходили, а потом что сделали: вдруг вошли своими ножками прямо в лужу и стали плескаться и брызгаться. И при этом радостно гулькали, так им было хорошо. Мог ли Митя все это оставить без внимания? Конечно, не мог. И не оставил. Посмотрел-посмотрел и сам вошел в лужу в своих маленьких валенках с маленькими калошами, про которые дедушка как-то сказал, что не видел ничего смешней. Подошла мама с сумкой и сказала: — Как ты его пустил, он же простудится. — Да, попробуй его не пустить, — сказал другой дедушка. — Ладно, вылезай, — сказала мама. — Хорошенького понемножку. Другой дедушка взял Митю на руки, а мама с сумкой пошла впереди. — Я купила хорошую картошку, — похвалилась она. Дома из Митиных калош вылили воду, сняли с него мокрые валенки и надели сухие чулки и ботинки. И он пошел в кухню, надеясь найти там мамину сумку. Сумка стояла у холодильника, за кошачьей миской. Митя достал картофелину и попробовал. Картошка вправду была хорошая, Митя съел ее с кожей. Прощаясь, другой дедушка сказал: — Рекомендуют для него опытную няню, я ее, может быть, на днях приведу. А Поля пусть занимается. Вечером папа учил Митю, где у него ушки, где глазки, где носик. И так как Митя запоминал трудно, папа стал учить его на мамином лице. Это было легче, и Митя очень быстро научился показывать ушки, и носик, и глазки. Он сам радовался, как это он все так хорошо выучил, но мама вышла из комнаты. Она вышла, а папа возьми и спроси: — Где носик? Митя показал рукой на дверь, напоминая, что носик ушел и спрашивать о нем бессмысленно, и над Митей все засмеялись. Тогда он догадался и тем же пальцем показал на свой собственный нос, и они опять сказали: «Какой наш Митя умный».ПЯТНИЦА
Перед обедом вместе с другим дедушкой пришла какая-то совсем новая бабушка с белыми волосами под белым платочком. — Знакомься, — сказал другой дедушка. — Это няня. И Митя подумал — какая еще такая няня, это бабушки бывают с такими белыми волосами, — и сказал решительно: — Баба-няня. — Ах ты, мой миленький, — сказала она, а другие сказали: — Хорошо, пусть баба-няня, раз тебе так больше нравится. — Покажи бабе-няне, где ты спишь, кроватку и твой шкафчик, — сказала мама, и Митя все показал. Баба-няня усадила его на стул и покормила очень интересно — котлету размяла в супе, ему это показалось очень вкусно, потом уложила спать. Он ее понюхал, она пахла хорошо — горячими котлетами и душистым мылом. Понравилось ему и то, что она не надела на него пижаму, а сказала: — Днем можно спать и в рубашонке, вольнее тельцу.СУББОТА
— Сегодня, — сказал папа, — мы поедем к прабабушке — прабабе. Митя обрадовался, потому что к прабабушке надо ехать на трамвае и потому что у нее всегда дают что-нибудь вкусное и интересное. Один раз даже давали разноцветные яички, их надо было стукать друг об дружку. А другой раз давали даже сладкое вино, какого дома никогда не бывает. Прабабушка сидела, как всегда, в своем кресле. На столе перед нею лежали апельсины и яблоки. Митю не заставили ждать нисколечко, сразу дали ему апельсин, и он стал играть в футбол. Прабабушку он раньше называл просто «баба», пока она не сказала: — Я не баба. Бабушки у тебя другие. Я — прабаба. Кроме яблок и апельсинов, на столе было много карточек. На одной карточке Митя увидел себя с мамой и папой. Он сказал: — Мама, папа, Тата. — Скажи «Митя», — сказала прабабушка, но он не сказал. — Он всех детей называет Татами, — объяснил папа. — В том числе и себя. И машины у него тоже «таты». — Значит, ты его не понимаешь? — спросила прабабушка. — Почему же, — сказал папа. — Понимаю все. У прабабушки много вещей, каких больше нет ни у кого. И кресло на колесиках, и высокие подсвечники, куда вставляется много свечек, и в углу — красная баночка, в которой горит огонек. И в футбол апельсином у нее можно играть, и подметать она позволяет сколько угодно, и вынимать из тумбочки пузырьки с лекарствами. И если ей говорят: «Ты его совсем разбалуешь», — она отвечает: — Детей надо баловать, это доказано наукой. — Какой же это наукой доказано? — спрашивают у нее, а она говорит: — Иначе они вырастают тупыми и черствыми. — На мои именины вы приедете? — спрашивает прабабушка. — Конечно, — говорит дедушка. Именины — это Митя знает, что такое. На именинах у прабабушки бывают пироги, и гостей очень много — и маленьких, и больших. Бывает девочка Настя, почему-то Мите велят ее называть тетя Настя, а она не хочет. — Какая я тетя, — говорит она. — Я Настенька. Прабабушка смотрит на них и говорит: — Когда вы вдвоем, вы особенно милые. Настя поет песню: «Во саду ли в огороде Настенька гуляла, невеличка, круглоличка, румяное личико». «За ней ходит, за ней бродит удалой молодчик», — поет она, и Митя думает, что это про него. Молодчик — это он.«За ней носит, за ней носит
Дороги подарки — поет Настенька.
Дорогие те подарки —
Кумачи, китайки.
Кумачу я не хочу,
Китайки не надо.
Подари, моя надежда,
Алого атласу
На две шубки, на две юбки,
На две душегрейки».
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »