сильнодействующее средство.

Все произошло за двадцать минут и было совершенно безболезненно.

Затем принц повернулся к советнику и сказал заметно спокойнее: «Что сделано, то сделано. А теперь – можете вы сказать мне точно, что было неправильно?»

Сигиснин II сплел дюжину своих гибких пальцев вместе до сильной боли. Его угнетал не только вид аккуратно продезинфицированной Земли, хотя для ученого уничтожение такого превосходного образца всегда большая трагедия. Равным расстройством было разрушение его теорий и с ними его репутации.

«Я просто не понимаю!» пожаловался он. «Конечно, расы на этом уровне культуры часто подозрительны и нервничают при первом контакте. Но у них никогда прежде не было визитеров, так что не было причин для такой враждебности.»

«Враждебности! Они просто были демонами! Я думаю, они все помешались.» Принц повернулся к капитану, трехногому созданию, которое выглядело как клубок шерсти, балансирующий на трех соединенных иголках.

«Флот рассредоточился?»

«Да, сэр.» «Тогда мы вернемся на базу на оптимальной скорости. Эта планета угнетает меня.»

На мертвой и безмолвной Земле афиши все еще кричали свои предупреждения с тысяч заборов. Недоброжелательные насекомообразные, сыплющиеся с небес совсем не походили на Принца Зервашни, которого, за исключением его четырех глаз, можно было спутать с пандой с пурпурным мехом – и который, кроме всего прочего, явился с Ригеля, а не Сириуса.

Но, конечно, теперь было слишком поздно говорить об этом.