на низкий подоконник и вдохнула полной грудью. Истерический судорожный смех вырвался из горла Марианны.
— Он не стал слушать меня! — воскликнула девушка. — Он просто не стал слушать!
Ее смех внезапно перешел в кашель, который стал душить девушку, выворачивать наизнанку. Но Марианна не обращала на кашель внимания: кашляя, она продолжала смеяться.
Потом ей стало плохо. Она схватилась обеими руками за живот, наклонилась вперед ниже… Ниже…
…Мистер Мак-Коунли проснулся среди ночи. Он не мог объяснить причины тревоги, внезапно охватившей его. Резким рывком он поднялся и сел в кровати. Потом опустил ноги на пол и тронул жену за плечо:
— Ты ничего не слышала?
— А? Что? — не поняла спросонья та.
Мистер Мак-Коунли накинул халат и встал. Тревожное чувство не покидало его. «Марианна, — подумал он. — Что с Марианной?»
Он зажег свечу и поднялся на второй этаж, где была спальня дочери. Открыть дверь помешал сильный сквозняк. Мистер Мак-Коунли приналег на дверь плечом, одновременно укрывая свечу от ветра.
В ужасе он вбежал в комнату. Постель дочери была пуста, окно распахнуто. Свеча погасла.
Чертыхаясь, мистер Мак-Коунли снял с полки лампу и зажег фитиль. Теперь можно было перестать бояться сильного ветра.
Мистер Мак-Коунли подумал, что девушка убежала из дому. «Видимо, она сперва открыла окно, но увидела, что здесь высоко. Но она не могла убежать обычным путем — я же запер входную дверь…»
Он решил, что надо спуститься вниз и осмотреть кухню и вход для прислуги. Но прежде надо было закрыть окно.
Мистер Мак-Коунли поставил лампу на пол и взялся руками за створки. При этом он почти по пояс высунулся наружу. Взгляд его упал вниз, и мистер Мак-Коунли почувствовал, как его охватила непонятная дрожь.
Он мгновенно поднял с пола лампу и осветил ею землю у дома. Хриплый возглас вырвался у него из груди.
Внизу лежало тело его несчастной дочери…
* * *
Весть о смерти Марианны Мак-Коунли повергла в ужас всех воспитанниц пансиона.
— Девочки, она выпала из окна! — воскликнула Скарлетт.
В глазах ее были слезы.
— Это все из-за ее отца! — убежденно воскликнула Тина. — Это он довел ее до самоубийства!
— Ты не можешь так говорить! — возразила Клара Ковальски. — Здесь нет логического объяснения…
Скарлетт со страхом смотрела на пустую кровать в своей комнате. Мисс Джонстаун еще утром забрала белье, теперь на кровати лежали голый тюфяк и подушка.
В пансионе был траур, уроки были отменены. По распоряжению миссис Хиггинс девушки собрались в классе.
— Мисс Марианна Мак-Коунли была одной из лучших воспитанниц нашего пансиона, и нам ее будет не хватать, — сказала хозяйка.
Потом она вздохнула и переключилась на другую тему:
— Я посоветовалась со всеми преподавателями, чтобы прояснить ситуацию. Также был приглашен мистер Мак-Коунли, отец Марианны. По просьбе мистера Мак-Коунли я намерена провести подробное расследование этого дела. Я ожидаю от вас полного сотрудничества.
Все были потрясены и подавлены. Миссис Хиггинс после этих слов отпустила девушек, приказав им сидеть в своих комнатах и никуда не уходить, потому что она будет вызывать их по одной к себе в кабинет.
Но по комнатам сидеть просто не было сил. Все собрались у Анны.
Первой вызвали Клару Ковальски. Скарлетт оценила ход миссис Хиггинс — это был верный шанс узнать всю подноготную их компании.
Клара вернулась, и Скарлетт сразу поняла по выражению ее лица, что что-то не так.
— Ты рассказала ей о Клубе сумасшедших литераторов?
— Да, — ответила Клара.
— Предательница! — крикнула Скарлетт. — Как ты могла?
Мисс Ковальски, словно не замечая презрительного взгляда зеленых глаз, спокойно пожала плечами:
— Миссис Хиггинс и так многое знает. Эта старая дева, мисс Джонстаун шпионила за нами, за мистером Спеншоу. Мне так сказали: если я подписываю бумагу, то остаюсь в пансионе, а если нет — вылетаю с треском!
— Какую бумагу? — воскликнула Скарлетт и подскочила к Кларе, потрясая кулачками.
— Постой! — остановила девушку Анна. — Надо разобраться. Какую бумагу?
— Отец Марианны и все они, — Клара поморщилась, — утверждают, что во всем виноват мистер Спеншоу. Что он вредно воздействовал на нас, вбил Марианне в голову идею насчет театра. Они хотят уволить его и поместить статью в местной газете. И для этого им нужны наши подписи…
— Но ведь это неправда! — воскликнула Скарлетт. — Мистер Спеншоу не виноват, и мы все это прекрасно знаем!!!
— Погоди, — опять остановила ее Анна. — Тут следует поразмыслить, поможет ли мистеру Спеншоу то, что мы откажемся подписывать бумагу против него…
Скарлетт застонала.
— У меня дет сил видеть все это! — воскликнула она. — Я буду у себя…
С этими словами Скарлетт вылетела из комнаты, сильно хлопнув дверью.
Она успела, может быть, тысячу раз повторить свою поговорку: «Я не буду думать об этом сегодня, подумаю завтра», когда в комнату к ней зашла Анна Сент-Уайт и мрачно усмехнулась:
— Нас всех уже вызывали, Скарлетт… Осталась одна ты…
Идя по коридору, Скарлетт чувствовала, что еще немного — и она не выдержит. Как ей это все надоело!
Совершенно измученная девушка толкнула тяжелую дверь.
Сидящие по другую сторону стола слились для Скарлетт в одно сплошное белое пятно. В ушах стоял непрерывный шум. Потом мисс О’Хара услышала голос хозяйки пансиона:
— Все подписали, мисс Скарлетт. Остались только вы! Прочтите внимательно этот документ…
На стол перед Скарлетт легла бумага. Сколько ни старалась сосредоточиться бедная воспитанница, она не могла разобрать ни строчки. В глазах стояли только подписи: Клара Ковальски, Тина Тейлор, Молли Харрисон, Барбара Форман, Анна Сент-Уайт…
— Так каким же будет ваше решение, мисс О’Хара? — раздался над ухом назойливый голос.
* * *
Прошло три дня.
Шел урок литературы. Миссис Хиггинс рассказывала о Байроне. Теперь литературу будет вести она — до тех пор, пока не найдется какой-нибудь не слишком образованный джентльмен, обладающий даром приспособления и хоть крупицей знания предмета, которая могла бы ему позволить называться преподавателем литературы. Старушка была сыта по горло выпускниками университетов, у которых семь пядей во лбу.
Скарлетт О’Хара вдруг почувствовала острую неприязнь к Байрону — такому, каким он представлялся ей со слов миссис Хиггинс. Хромой, занудливый и почему-то очень старый — долгие годы потом Скарлетт представляла себе великого поэта именно таким.
— Мисс О’Хара, — окликнула ее хозяйка пансионата, — вы себя