выплюнула хомяка для хозяина. "Блин только этого и не хватало". Дэн быстро кинул тушку обратно собаке, та перехвалила в воздухе и исчезла в траве.

   - Ну пошли чтоль, могикане.

   - Не могикане, а Махавк из великой Лиги ирокезов. - Поправил Дэна толстый индеец.

   - Ирокезы, знаю, читал Фенимора Купера, как там Тускарора?

   - Есть и Тускарора, есть и Сенека, есть и Онайда, ирокезов много, ты лучше про проволоку говори бледнолицый. Дашь Махавк проволоку, Махавк отпустят бледнолицего и не будут его бить. Дадут мяса бизона и даже трубку подарят и мешочек табаку.

   - Бочку варенья и корзину печенья.

   - Нет, только трубку и мешочек табаку.

   - А зачем ирокезам проволока?

   - Ирокезам нужна проволока, провода, кабели, вообще электрика нужна.

   - А рыба?

   - Рыба ирокезам не нужна, рыба у нас есть.

   Шли долго. Пару раз прилетали большие птицы и оставались кровавыми тушами на земле. Денис вёл ирокезов обратно к дороге. Только вести их в посёлок он и не думал. Свой скальп он бы давно потерял, еслиб не проволока. Видать шибко уж в ней краснокожие нуждались, раз даже едой поделились и плелись теперь вслед за ним по прерии. Обидно, но по-другому не получиться. Вести индейцев к Волге он не мог, те не дураки, по следам шли и знают, что он не возвращался к Волге, а шел, прокладывая путь. Иначе заранее бы препятствия обходил.

   Дошли, наконец, и до дороги, недалеко от неё заночевали. Лошади постепенно привыкли к собакам и те подобрались ближе. Одноухая морда выглянула из травы и посмотрела на хозяина. Да если бы знать, что придётся иметь дело со всадниками, натренировали бы и всадников валить, а так собаки к действиям были совершенно не готовы и лошадей попросту боялись как крупных копытных, на которых никогда не охотились. Но толк с собачек был. Тихим шёпотом Денис приказал безухому:

   - Грызи наручники

   Команда нужная, если учесть, что в Америке применяются силиконовые наручники. Собака команду приняла и подползя на брюхе начала жевать путы на руках.

   - Грызи, грызи Безухий, доберемся до стоматолога вставим и мне и тебе стальные клыки, нестираемые!

   Ночь длинная, а терпение и труд всё перетрут, и веревку тоже. Вот она свобода. Индейцев лучше не трогать лошади настороже, а драться против трёх вооруженных индейцев голыми руками, блин итак всё болит. Денис взял тихонечко прогоревший уголёк и оторвав кусок шкурки написал на ней, послюнявя: "Индейцы! Смерть!". И ёжику понятно, что это значит, после чего, примотал аккуратно шкурку к ошейнику и отправил собак домой.

   Надо уводить краснокожих подальше от тоннеля. И Денис потопал ещё дальше от дороги в противоположную от Волги сторону, а затем и побежал, ощущая ветер на лице. До восхода солнца он должен отбежать подальше и забраться в горы. Рёбра болели. А сердце счастливо билось в грудную клетку и гнало кровь по венам. "Свобода! Свобода!". Дэн не выдержал и заорал во всю мощь лёгких. "А-а-а!!!!!". Вдали завыл одинокий волк, а где-то поближе бешенным бесом захохотал койот. На бегу Денис подхватил удобную каменюку с земли и понёсся дальше по травяному морю. Луна освещала ему дорогу, а что ещё надо для счастья бешенной собаке, сорвавшейся с поводка.

Джон

"На безрыбье и рак - рыба"

Русская народная поговорка

   Хотя на "Морском посту" и разжились маленько солью, специями, даже спичек отсыпали и вообще всего понемножку, чтоб не заметно было, прокормить этими крохами целое племя было нереально. Едоков убавилось на одного человека и три собаки, только едок этот был одновременно и добытчиком. Про собак и говорить нечего. Жалко было отдавать каждую псину, тем более лидера Безухого. Только успели вернуться с острова русского, как море заштормило. Про рыбную ловлю можно было забыть. Вопрос с пропитанием опять встал перед племенем псов.

   Всем поселением собирали мелюзгу, после шторма выброшенную на берег. Ели как говориться и слизней и устриц и всё, что ни попадя. Из проволоки мастерили силки для птиц. И всёж надо было идти на ту сторону в прерии. Ночные вылазки давали немного. В основном грызунов собакам на пропитание. Опять же две собаки ощенились десятью щенками и в наличии осталось всего пять псов для охоты. Пришлось ставить силки и ловушки для мелких копытных и кроликов. Если днём никто не сжирал, попавшихся в ловушки, то ночью добычу вынимали. Так и выживали помаленьку да ждали, когдаж вернётся разведчик.

   Исследуя берег, женщины обнаружили, что при большом отливе, открывается проход в соседнюю бухту. Правда проход был затоплен водой по горло, но сё равно решили исследовать. Джон взял Джима с Майком, "томпсона" и пошли, вернее, где побрели, где поплыли. Но оно того стоило!

   Перед ними был ништяк. Самый что ни на есть натуральный. И даже не ништяк, а целый НИШНЯТИСЧЕ! Так они втроём и стояли охреневши. В маленьком фьорде, где воды то было в отлив по колено, лежал себе кит. Большой такой, как и всё на этой планете кит.

   - А мы сусликов жрём, - только и смог сказать Майк.

   - Быстро назад! - рявкнул Джон и первый ринулся в проход.

   Дальше события развивались с молниеносной скоростью, взяли, всё чем можно было резать и все ёмкости какие были, посадили на плечи двух беременных, не в холодной же им воде купаться, собак и щенков тоже на себя, под завязку взяли проволоки и обратно. В общем, переселение в соседнюю долинку прошло быстро и успели до прилива. Дэну просто записку написали на стене в доме.

   Кит никуда не делся и в принципе деться не мог. Полуголодное племя хотело кита тут же убить и сьесть, но Джон был не глуп и понимал, что сожрать несколько тонн мяса они не в состоянии даже с собаками. А китовое мясо быстро портится, имели они с собой маленько экспериментально выпаренной морской соли и всё, решили коптить и вытапливать жир. Для коптильни нашли просторную пещеру в которой натянули проволоку на жерди под самый потолок, насобирали сушняка и только после этих приготовлений кинулись на кита. Мясо отдельно, жир отдельно, кости отдельно, ус отдельно, кровь отдельно, и тут же чуть прожареную печень ели на ходу. Собаки ели плавники и хвост, а также внутренности.

   Кит был большой, а людей в племени мало, мясо развешивали кусками на проволочных крюках по пещере, а когда развешали, то подожгли, а потом потушили сырые ветки в пещере. Получился дымокур, а пещера стала коптилкой. Остатки шкуры жира и плавников решили перетопить в жир. Кости тоже закоптили для собак. Теперь люди впервые наелись мяса до пуза и просто валялись и отсыпались в наспех поставленных