Введение.

Богдан – подросток. Как и всякий подросток, он учится в школе, гоняет с приятелями на велосипеде и даже иногда ходит на рыбалку. Конечно, у Богдана есть мама и папа. А еще – две младшие сестры, погодки Тоня и Таня. Тоня серьезная и вдумчивая, Таня шумная и шаловливая. В общем - обычная семья.

А еще родители Богдана ходят в Храм Божий. И детей, конечно же, берут с собой. Сколько Богдан себя помнит, жизнь его семьи тесно связана с Церковью, с православным христианством. Утренние и вечерние молитвы, исповедь и Святое Причастие – все это хорошо знакомо и Богдану, и Тане, и Тоне.

Но, конечно, детям не все понятно, ведь жизнь сложна, и на многие вещи смотрят по-разному те, кого дети встречают в Храме, и те, с кем они общаются в школе или на улице. И у Богдана, и у его сестер возникает множество вопросов, и, конечно, за ответами они бегут к родителям. Они спрашивают маму и папу о том, и об этом, спрашивают на кухне и на улице, спрашивают после того, как их взволновал разговор в школе или после просмотра телевизора. Иногда вопросы детей простые, а иногда – довольно сложные, но папа с мамой стараются отвечать так, чтобы их любимым чадам было понятно.

Мы подслушали некоторые их разговоры, и передаем их вам.

Беседа 24.

Однажды, после урока биологии в школе, Богдан пришел домой и спросил у папы:

- Пап, а ты веришь в теорию эволюции?

Папа пожал плечами.

- Нет, - сказал он сухо. – То, во что я верю, перечислено в Символе Веры. Мы его каждый день за утренними молитвами читаем, и ты знаешь его наизусть. Там о теории эволюции нет ни слова.

- Пап, я, наверное, не так спросил, - сказал Богдан. – Ты веришь в то, что Господь сотворил живые существа не сразу, а… М-м… Сейчас слова подберу… Ага, вот – сотворил их преобразуя из простых в сложные?

- Не мое дело знать, как именно Господь сотворил разные виды живых существ на Земле, - ответил папа. – Для Господа нет трудностей! Ему не трудно ни сотворить живые существа сразу, так сказать «в готовом виде», ни сделать так, чтобы более сложные виды происходили из более простых. Мне, если честно, это не очень интересно. К тому же, сдается мне, что если эволюция и была, то к нам, людям, она не относится!

- Почему? – спросил Богдан.

- Во-первых, в Писании упоминается о падении Адама, но нет ни слова о том, что Адам когда-то был обезьяной, или еще каким-то нечеловеческим существом – а это важно! Но есть и другое! Согласно теории эволюции, живые существа приспосабливаются к изменяющимся условиям обитания, и потому меняются, усложняются или упрощаются. Скажем, если становится холоднее, выживают те группы живых существ, которые первые сумели обрасти шерстью, а которые не сумели – исчезают. Но у нас, людей – не так! Разве жители холодного севера обросли шерстью, как мамонты? Или жители горного Тибета отрастили крылья и летают как орлы? Или во время голода, мы, люди, становимся зелеными и потребляем солнечный свет, как растения? Нет, нет и нет, сынок! Мне мои глаза говорят, что человек не приспосабливается к изменениям окружающей среды! Как и подобает настоящему царю, он сам изменяет условия своей жизни, переделывает окружающую среду под себя! Если ему холодно, он не обрастает шерстью, а строит дома и шьет одежду. Если он не в состоянии есть сырое мясо, он сооружает печь, делает посуду и варит суп! Если почвы не плодородны, он удобряет их, и не чистой нефтью (так бы ничего не выросло!), а синтезированными на основе газа и нефти удобрениями! Если в каких-то местах нет питьевой воды, человек не превращается в верблюда, а строит водопровод! Да и потом – человек ведь молится, к Богу тянется – а как это объяснить с точки зрения биологии? Как писал Феофан Затворник: «Отчего производят человека от животных – обезьяны? Оттого, что не различают в человеке души от духа (а дух – это и есть в человеке орган богообщения, Бога ищущая и Богом живущая сила). Когда мы настоим на различии духа от души, тогда вся теория Дарвина падет сама собой. Ибо в происхождении человека надо объяснить не то одно, как происходит его животная жизнь – но то паче, как происходит он как духовное лице в животном теле».

- То есть ты думаешь, что главное наше отличие от животных это то, что мы Бога знаем и Ему молимся? – уточнил Богдан.

- Да, - сказал папа. – А еще, лично меня всегда поражало то, что нам дана способность выбирать.

- Способность выбирать? – переспросил Богдан.

- Животные ведь не имеют душевных терзаний, - сказал папа. – Ими управляет нечто непонятное для нас. Биологи говорят «инстинкт», но никто до сих пор толком не объяснил, что это такое. Этот самый инстинкт подсказывает животным, когда нужно убегать, когда нападать, когда защищаться, когда впадать в спячку, и много-много других вещей. Быть может, в своей простоте они по-своему счастливы. Но нам Господь дал другое. «Жизнь и смерть предложил Я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое» (Втор. 30, 19). Эти слова Господа слышали еще Моисей и его спутники. Но, конечно, они были справедливы и раньше. Когда Господь говорил Каину, что знает о его злодейских планах в отношении брата Авеля (Быт. 4, 7), то Он не бил Каина по рукам, нет. Господь давал ему свободу выбора. Каин сам выбрал грех, а значит – смерть. И такова судьба каждого человека. Мы каждый день делаем этот выбор, сынок. По сто раз на дню мы выбираем жизнь или смерть, благословение или проклятие. По сто раз на дню! Вот это меня всегда очень поражало в человеческой судьбе!

- Пап, я все равно ничего не понял! – сказал Богдан.

- Попробую объяснить, - сказал папа. – Все без исключения события в нашей жизни происходят не без воли Божьей. И на все без исключения события мы можем отреагировать правильно или не правильно. По этому поводу авва Дорофей говорил, что из каждого события мы извлекаем пользу или вред, в зависимости от своего душевного устроения. Он приводил такой пример. Вот в каком-то городе после захода солнца стоял человек. Мимо него прошли двое других. Никто не сказал ни слова, но один подумал о стоявшем: «Наверное, этот человек стоит здесь, чтобы где-то что-то украсть!» Другой подумал: «Наверное, этот человек ждет товарища, они оба пойдут в Храм на службу и будут всю ночь молиться». Как видишь, оба этих человека видели совершенно одно и то же, но первый прохожий осудил стоявшего, а второй – оправдал. Как ты думаешь, кто из них в этот момент выбрал