СЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ Файл № 515 СТРАННИКИ

Каледония, штат Висконсин. 17 ноября 1990 года

Дом стоял на отшибе. Он был стар и выглядел так, словно давно заброшен. Краска выцвела и облупилась, стены покосились, окна грубо заколочены прогнившими досками. От дома за версту разило старческой немощью. Но его единственный жилец все еще был где-то там, в недрах своего логова.

— Вы уверены? — снова спросил шериф.

— Абсолютно, — кивнул мистер Кэди, землевладелец, который уже давно определил эту развалюху под снос. — Старый хрыч прекрасно понимает, что стоит ему выйти, я сразу же сменю замки. Так что он и носу наружу не кажет.

Шериф неохотно кивнул и пошел к ветхому крыльцу. На душе было пакостно. Конечно, дом давно пора было снести. Иначе он просто развалится и погребет под собой своего обитателя. Но все же, выселять одинокого старика…

— Нехорошо это как-то, — пробормотал он. — Старик ведь все-таки…

— Ничего-ничего, — деловито подбодрил его, а заодно и себя, мистер Кэди, поправляя галстук, — этот старик мне немало крови попортил и вам еще попортит, будьте уверены.

На двери висело выцветшее уведомление о выселении. Висело уже очень давно.

Шериф тяжело вздохнул и постучал.

— Мистер Скур! — окликнул он. — Это шериф. Откройте, пожалуйста.

Ответа не последовало. Не скрипнули половицы, ничто не шелохнулось в обреченном доме. Похоже, Эдвард Скур решил упираться до последнего. Глупо. Старики часто делают глупости — с точки зрения молодых. Особенно когда дело касается привычек. Старый дом…

Шериф достал пистолет — не то чтобы он боялся Скура, которому было уже за семьдесят, просто сработала привычка. Он кивнул землевладельцу:

— Открывайте.

Старенький замок заело, мистер Кэди некоторое время сражался с ним, невнятно чертыхаясь себе под нос. Наконец дверь подалась и с отчаянным скрипом медленно отворилась.

В нос сразу же ударил резкий запах — смесь какой-то химии и тухлятины.

— Господи, ну и вонь он тут развел! — с отвращением поморщился Кэди.

Он шагал по грязным половицам, как по болоту — высоко, по-журавлиному, поднимая ноги в лакированных штиблетах.

— Мистер Скур! — еще раз окликнул шериф, но никто так и не отозвался.

— Спальня там, — Кэди кивнул на ветхую лестницу, ведущую на второй этаж.

Но в спальне, как и на первом этаже, они никого не нашли. Только запах здесь был еще гуще. Кэди сунулся было в ванную, но с проклятьями выбежал оттуда, грохнулся на колени. Его стошнило.

— Что там? — шериф поспешил к скрюченному землевладельцу, но тот, продолжая чертыхаться, вскочил на ноги и ссыпался по лестнице.

Шериф с пистолетом наизготовку осторожно заглянул в ванную, недоумевая, что могло так напугать Кэди. На краю валялась небрежно брошенная перчатка. Желтоватая, словно человеческая кожа, обмякшая и мокрая.

Шериф перевел дух. У этих дельцов иногда здорово сдают нервы. Наверное, потому, что у всех у них совесть малость не чиста. Он опустил пистолет, шагнул через порог ванной…

И замер.

В ванне лежало тело. Или то, что осталось от человеческого тела. В основном, кожа. Пустая, как перчатка. Обмякшая и мокрая.

— О, господи, — выдохнул шериф, и тут кто-то бросился на него сзади.

Шерифу удалось вырваться из захвата, оттолкнуть от себя неясную, распространяющую все тот же странный запах фигуру. Палец сам нажал на курок. И еще раз. И еще.

Выстрелами с близкого расстояния, почти в упор, нападавшего отшвырнуло назад, тот покачнулся и кувырком полетел с лестницы. Шериф поспешно спустился следом.

Старик еще дышал. Должно быть, это и был Скур. Все три пули пришлись в грудную клетку, так что жить ему оставалось считанные секунды.

Впалый, слюнявый старческий рот приоткрылся — умирающий пытался что-то сказать. Шериф нагнулся ближе, чтобы расслышать.

— Мол… кх-х-х… дер… — прохрипел Скур.

— Что? — не понял шериф. — Мистер Скур?..

Поздно. Эдвард Скур уже не мог ничего сказать. Никогда и никому.

Вашингтон, округ Колумбия 21 ноября 1990 года

От дома за версту несло старческой немощью. Снаружи он выглядел еще крепким, но внутри все пропиталось плесенью и нищетой. Каждая вторая лампочка в узком коридоре не горела, из-за перекошенных дверей крошечных квартирок сочились запахи подгоревшей еды. Где-то надсадно вопил младенец. Окно на лестничной площадке было заколочено, в щели меж досками сочился дневной свет.

Странное жилище выбрал себе бывший агент ФБР.

На месте дверного замка торчали оголенные проводки.

Молдер постучал. Его не оставляло ощущение, что все это уже было. Или будет. Или повторяется раз за разом, и каждый раз стирается из памяти, оставляя только это неуютное дежа вю. И еще ему почему-то казалось, что жизнь Фокса Молдера с этого момента изменится. Круто или плавно, к добру или худу — он не знал.

В квартире послышалось старческое шарканье, потом все стихло. Пришлось снова постучать — осторожно, чтобы ненароком не проломить хлипкую дверь.

Щелкнул замок, и из щели, ограниченной дверной цепочкой, на него уставился хозяин квартиры — молча и недружелюбно. Было ему под семьдесят.

Молдер поздоровался.

— Чего надо? — было ему ответом.

— Вы — Артур Дэйлс, бывший агент ФБР? — уточнил Молдер.

— Да. Чего надо? — повторил старик в давно не стиранной рубашке.

— Я из ФБР, отдел поведенческих ориентировок, — пояснил Молдер. — Я пришел, чтобы спросить вас о деле Эдварда Скура. Это ведь вы открыли его дело в 1952-м.

— Ну я, — Дэйлс явно не был расположен к сотрудничеству.

— Вот… — Молдер торопливо полез в папку. — Я принес его с собой, это дело.

Дэйлс равнодушно-брезгливо покосился на картонную обложку, словно на раздавленную лягушку на дороге, и ничего не сказал.

— Видите, тут большая часть была еще в пятидесятые годы вырезана цензурой, — Молдер перевернул несколько тонких машинописных страниц. Черная тушь цензора оставила нетронутой только некоторые имена и даты. — Тут сказано, что вы обнаружили причастность Скура к серии кровавых убийств, при которых у жертв были удалены все внутренности. Однако, насколько я понял, задержать вам его не удалось.

— Молодой человек, вот вы работаете в Бюро. Значит, вам известно, что такое «Секретные материалы», они же «Х-файлы»? — вдруг спросил Дэйлс.

— Это… нераскрытые дела, — пробормотал совершенно сбитый с толку Молдер.

— Нет, юноша, — старик покачал головой. — Это дела, которые считаются нераскрытыми. Чувствуете разницу?