ГЛАВА I. Запретная территория

Вадик Ситников шагал к метро, когда длиннющий лимузин, напоминавший опрокинутый небоскреб, прошуршал мимо него и остановился, свернув к тротуару. Открылась передняя дверь, из нее вышел плечистый, коротко стриженный шофер в форменном костюме. Обогнув капот, он подошел к Вадику неестественной вкрадчивой походочкой и, подчеркнуто вежливо улыбнувшись, сказал:

— Добрый день. Молодой человек, с вами хочет поговорить одна очень важная персона.

— Со мной? — удивился Вадик. — О чем?

— Прошу в салон, там вам объяснят. Это не отнимет у вас много времени.

— Вообще-то родители запрещают мне залезать на чужую территорию к незнакомым людям.

— Смелее, — широко улыбнувшись, подбодрил его шофер и поправил свою фуражку с золотистой кокардой, на которой блестела латинская буква "S".

Вадик видел на журнальных фотографиях и знал из телепередач, что в салонах таких лимузинов иногда устанавливают широкие плазменные панели, в них бывают камины и даже бассейны, а пол устилают паркетом, а иногда и настоящим мрамором. Ему хотелось увидеть это своими глазами, поэтому он согласился. Шофер открыл перед ним широкую дверцу с тонированным, почти черным, окном. Вадик влез в салон и оказался внутри просторного помещения, напоминавшего пещеру, набитую сокровищами. Перламутровый пол, зеркальный потолок, золотые панели, три бара с подсветкой, широкоэкранный телевизор, просторный диван в глубине салона, а на диване — сутулый съежившийся старик с темными хищными глазами, как у старого пирата, охраняющего свои сокровища.

— Здравствуй, Вадим, — скрипучим голосом сказал он, когда за Ситниковым закрылась дверь. — Не стесняйся, садись в любое кресло. В баре: сок, вода, лед. Налей себе сам.

— Откуда вы знаете мое имя? — спросил Вадик, усаживаясь в глубокое кресло с пухлыми подлокотниками. — Мы раньше разве встречались?

Вадик внимательно посмотрел на "пирата", пытаясь вспомнить, где он мог его видеть. У старика был лысый череп, обтянутый желтоватой, как пергамент, кожей, и огромные руки, покоившиеся на изогнутой ручке трости. Дорогой твидовый костюм и галстук-бабочка смотрелись на нем, как седло на корове. Вадик подумал, что старику больше подошли бы ботфорты, пиратская треуголка, засаленные кожаные штаны, красная атласная распашонка и костыль вместо трости.

— Не трудись, не вспомнишь, мы с тобой раньше не встречались, — словно прочитав мысли Вадика, сказал старик. — Я узнал о тебе там, где ты родился — в роддоме. Ты появился на свет четырнадцать лет назад, двадцать восьмого августа, в полдень, в московском роддоме. Так?

— Кто вы? — опешил Вадик.

— Меня зовут Максимилиан. Максимилиан Кролл.

— Иностранец?

— Теперь иностранец, а раньше жил в России. У меня очень мало времени. Сразу перейду к делу. Я — профессиональный искатель сокровищ. Да-да, не удивляйся, есть и такая профессия. У меня появились сведения, что недалеко от Москвы хранится очень ценная карта. На ней указано место, где сокрыт клад.

— Я думал, что все сокровища давным-давно нашли.

— Ты слышал про подмосковные каменоломни?

— Конечно, слышал. Это рукотворные пещеры, сотни лет тому назад в них добывали камень для строительства. Я даже названия знаю: Силикаты, Сьяны, Володары, Кисели.

— Каменоломня, в которой спрятана карта, находится в районе деревни Старопьяново. Я хочу предложить тебе выгодную сделку. Я хорошо заплачу тебе, если ты завтра войдешь в пещеру, найдешь карту и передашь ее мне.

— Во дела… — растерялся Вадик. — Почему вы выбрали именно меня?

— Ты доверяешь астрологии?

— Не-а.

— Напрасно! Каждый человек, когда рождается на свет, получает личный гороскоп, как космический слепок своего предназначения. Великие воины и правители всегда советовались с астрологами, назначали звездочетов на почетные должности в своей свите. Юлий Цезарь, Чингисхан, Александр Македонский — все они сверялись с расположением звезд.

— А я тут при чем?

— Прежде чем отправиться на поиски карты, я изучил много старинных рукописей. В одной из них я нашел легенду о старопьяновских каменоломнях. В ней сказано о "красной тропе", которая появляется в пещерах один раз в десять лет тридцатого апреля. Если на эту тропу встанет избранный, она приведет его к карте. В древней рукописи указан символ города и расположение звезд, под которыми родился этот человек. Я обратился к известным астрологам, и они высчитали, что избранный родился в Москве, четырнадцать лет тому назад, двадцать восьмого августа, ровно в полдень.

— Это мой день рождения, — удивился Вадик.

— Я нанял частного детектива, он просмотрел документы и справки во всех московских роддомах и таким образом вышел на тебя.

— Круто!

— Пойми, Вадим, никто, кроме тебя, не сможет найти карту в каменоломнях.

— Прикольно. Я много чумовых историй знаю про кладоискателей, но еще никогда не слышал, чтобы искатели сокровищ ходили за советом к астрологу.

— Ты согласен работать на меня? — спросил Максимилиан. — Пойдешь в пещеру?

— Пойду. Но не завтра. Завтра по ящику футбол, два матча в один день — утром и вечером. Да и не только в футболе дело. Просто мне надо дождаться родителей, ну, чтобы они посмотрели на вас и разрешили мне поехать с вами в каменоломню. Они приедут дня через два. Вы мне оставьте свой телефончик, я вам позвоню.

Эти слова произвели на старика сильное впечатление. Он часто задышал, выпрямился и, положив руку на сердце, замолчал, с тревожным лицом прислушиваясь к собственному пульсу.

— Мне совсем нельзя волноваться, — пробормотал он, успокоившись. Затем пристально посмотрел Вадику в глаза и четко, словно гвозди вбивал, проговорил:

— Один день. "Красная тропа " появится завтра. И снова исчезнет на десять лет!

— Значит, сходим за картой через десять лет, — бесшабашно предложил Ситников.

Старик снова часто задышал и вдруг осипшим голосом произнес:

— Мне девяносто два года. Я не успею.

— Ну, тогда фиг с ней, с картой. Сами подумайте: зачем вам сокровища в девяносто два года?

— Молодой ты еще, не понимаешь, что дело не в сокровищах, а в профессиональной гордости. Если я первый напал на след карты, значит, найти сокровища должен я. Я, и никто другой! Это вопрос чести.

— Очень жаль, — развел руками Вадик. — Ничем не могу вам помочь.

— Ты не должен отказывать мне. Подумай, я тебя не тороплю.

— Тут и думать нечего. Нынче времена стремные, людей воруют — только так. В рабство продают, на запчасти разбирают — караул! Даже по Москве