И. А. Даль Бесконечно простой разум

Доктору Саксу — с уважением и признательностью

0. Новичок

Три ключа к победе: терпение, старание, настойчивость. Новичок обладал этими качествами в избытке. Ему недавно исполнилось двадцать пять. С точки зрения земно-водных, зрелый возраст — четверть века. Но вообще-то это около двух юпитерианских лет. «Сущий младенец» — скажет скайбо^[1]. И будет прав.

На планете Земля-Вода таких, как Новичок, раз-два и обчелся. Потому что талант в сочетании с характером, помноженный на работоспособность, — это гений. В четырнадцать лет Новичок получил докторскую степень по лингвистике. В шестнадцать добавил к ней степени по математике, физике и антропологии. Парочка забавных идей, вроде непромокаемых сигарет, к двадцати годам сделала его богачом. Он был нарасхват, по ВТВ^[2] его показывали чаще, чем Президента. Он был. А затем пропал. Исчез. Улетучился…

Скайбо гениями не удивить. Это для земно-водных «гений» означает «совершенство». В Солнечном же Круге — лишь кучу дополнительных обязанностей. И науки у скайбо другие, ближе к искусству. Новичок за месяц выучил солингву — этого никто не заметил. За неделю разработал новый дизайн жилого купола — его попросили пожить там месяц-другой, для испытаний. И так во всем…

А Новичок вовсе не из прихоти бросил родную планету, любимую работу и женщин. Его манил философский камень постинформационного века — Искусственный Интеллект. Автоматические системы управления — от глобальных энергетических и навигационных комплексов до младенческих биочипов, — всемогущие, всеведущие, окружали человека около двух веков. Но десятилетия поисков и трудов так и не привели к созданию интеллекта, равного человеческому.

Новичок бился над проблемой Искусственного Разума уже пять лет. Созданная им машина смогла пройти тест, а затем — и антитест Тьюринга. Ему вручали какие-то премии и награды, а он лишь досадливо морщился: «Не то! Совсем не то…» С Разумом эти игрушки не имели ничего общего.

И однажды Новичок понял: ключ — не в машине, ключ — в человеке. В сверхчеловеке! А сверхлюди живут наверху, и это — скайбо. Новичок отправился к ним.

Встреча со сверхлюдьми оказалась сродни ледяному душу. Ничего сверхчеловеческого — они просто другие. Язык, быт, уклад жизни, родственные связи, обычаи и… машины. Скайбо доверяли машинам только по мелочам: подсчитать, свести, дать справку. До остального они предпочитали доходить своим умом: увидеть, услышать, пощупать, обдумать, обсудить, сделать выводы. При бешеном темпе жизни — неспешные путешествия, многолюдные собрания, неторопливые беседы у огня… какие-то музыкально-поэтические ристалища, кодексы и дуэли — космическое средневековье, да и только!

Скайбо отнеслись к Новичку как к милому непосредственному малышу, заявившемуся на работу к донельзя загруженным взрослым. С ним нянчатся между делом, улыбаются, угощают леденцами, смотрят сквозь пальцы на шалости, но целовать плюшевого медвежонка или вместе рисовать солнышко не станут: недосуг. Временами Новичок с трудом сдерживал отчаянный вопль: «Да что вы за люди такие?!»

И вот однажды Новичок за компанию попал в «Приют скитальцев» на Церере. «Приют» — самое популярное место встреч скайбо между Меркурием и Эридой, за исключением разве что «Олимпийского Купола» на Марсе, да еще, пожалуй, «Оси Любви» на орбите Венеры. Скайбо любят истории. Они редко собираются вместе: Солнечный Круг велик, а их совсем немного. У каждого множество неотложных дел и важных обязательств — времени едва хватает, но, собравшись вместе, они рассказывают истории. Такие же разные, как они сами — юные стажеры из абордажных команд или порыжевшие на космических трассах обер-координаторы. Гости «Приюта» часто меняются: кто-то появляется, кто-то исчезает… Неизменными остаются свежий воздух, чистая вода, вкусный чай и док Грижас — старейшина собраний. Дружеские беседы, лихо закрученные истории, трогательные признания — чего только не услышишь в «Приюте». Но последнее слово остается за старейшиной: ему ведь и вправду исполнилось сто десять в прошлый четверг.

Едва познакомившись с ним, Новичок подумал: «То, что надо! Этот сморчок знает о сверхразуме все!» Док Грижас оказался самым именитым нейрофизиологом Солнечного Круга…

1. Растворимый гений

«Приют Скитальцев» бурлил: все делали ставки. Ируро Джаванте и Саймон Пегг, чемпионы вакуум-до, сошлись в поединке. Формальным поводом к дуэли послужила сущая ерунда: Джаванте четыре раза подряд обошел Пегга в скоростном дайвинге. Сразу после заплыва Саймон, вытирая шедшую носом кровь, обвинил Ируро в применении анаэробных стимуляторов. Джаванте вскипел. Слово за слово, и оба десантника из команды рейдера «Кокосовый Капитан», надев легкие скафандры и прихватив секундантов, покинули купол.

Получасом позже Пегг и Джаванте плечом к плечу вошли в каминный зал «Приюта». Новичок даже привстал, его распирало любопытство. Выглядели десантники неважно: физиономию Саймона основательно перекосил желвак на скуле, левая рука Ируро болталась плетью, но правой он аккуратно поддерживал товарища, хромавшего, казалось, на обе ноги. С кряхтением оба умостились в креслах у камина и приняли по большой кружке лучшего болеутоляющего — липо-ромашкового чая.

Какое-то время беседа шла о вакуум-до, затем перескочила на дуэли. Сторонники древнего обычая, в основном молодежь, настаивали на его необходимости в качестве антисуицидального предохранителя. Противники, все как один — старики, ворчали, что, мол, «милые бранятся — сразу вешаться», и советовали полагаться на куда более действенные дезагрессанты. Спор то усиливался, то затухал. Белый шарик Солнца уже коснулся вершины Пик-Гамбургера, венчающего церерский горизонт, когда слово взял док Грижас:

— Не сочтите меня пацифистом, друзья мои, — тут все разом умолкли, — но отчего вопрос ставится «или-или»?

— То есть, док, вначале глотнуть вашего патентованного «ДезаGGрессанта-VII», а уж потом идти дубасить друг друга: медленно, торжественно и печально, — съязвил Новичок, и все, включая Грижаса, рассмеялись.

— Не совсем так, — ответил док. — Потому что самые опасные дуэли происходят не между нами, а внутри нас.

Он поставил кружку с чаем на столик и продолжил…

* * *

В мой кабинет Рэя внесли в спецкоконе трое социал-комиссаров. Я о таком разве что в учебниках читал, но видел впервые.

— Привет, док! — сказал старший из них, рослый мужчина по имени Свенсон. — Куда это