отчалил от пристани и, постепенно набирая скорость, направился в открытое море.
Опершись о руку Барбассона, Диана молча плакала на берегу…
— Все равно, — сказал провансалец, сдерживая слезы, — хорошо, черт возьми, что Барнетта здесь нет, с его-то сердцем… Бедняга, он бы слишком страдал!
Прежде чем отплыть во Францию, Барбассон узнал из газет все подробности смерти сэра Джона Лоуренса.
Тщетно пытаясь в течение суток проникнуть во дворец сэра Джона, Утсара и Дислад-Хамед, дойдя в экзальтации почти до безумия, сумели наконец в одну из ночей обмануть стражу и слуг. Попав во дворец Адил-шаха, они бросились по коридору, ведущему в спальню вице-короля. Несчастный спал. В исступлении и ярости убийцы изрезали его на куски. Когда прибежала стража, потерявший рассудок Дислад-Хамед стоял возле трупа на коленях и пил его кровь…
Неделю спустя пакетбот «Донай» уносил наконец Барбассона к славному городу Марселю, который он покинул двадцать пять лет тому назад.
Если вам случится проезжать через Бланкард, станцию по дороге из Марселя в Ниццу, и вы заметите элегантную виллу индо-азиатской архитектуры с куполами и минаретами, увенчанную полумесяцем в честь Пророка, не спрашивайте, кому она принадлежит.
Бывший адмирал флота имама Маската, Барбассон, безутешный друг Боба Барнетта, осуществил наконец свою мечту: он живет здесь, предаваясь воспоминаниям и рыбной ловле. Пусть Магомет, веру в которого он сохранил, будет к нему благосклонен и дарует ему долгую жизнь.
Он все собирается совершить последнее путешествие в Индию, чтобы посетить дорогие для него места. В ожидании он выстроил себе мавзолей, где каждый день совершает омовения и молится, как это предписывает Коран.