чувства были подавлены великой мозаикой боли. Он был в одном ударе от впадения в анабиозную кому, но устоял и теперь пытался прогнать тьму из своего сознания. Его работа не закончена. Он обрел убежище, но оно не послужит никакой цели, если кузнец войны не сможет сражаться.
— Железо… внутри… Железо… снаружи… — с трудом простенал Копарнос.
Клятва довела его сюда. Они увидят его возвращение на войну. Лоялисты, несомненно, считали, что обратили победу Железных Воинов в обоюдное поражение. Но всё, чего они добились — лишь добавили Легиону той самой безнадежности, с которой он боролся и которую преодолевал на протяжении веков. Он покажет им, что они ошиблись. Он покажет им железо своего Легиона.
Поглощение радиации завершилось, и боль погрузила его во мрак. Он потерял сознание ещё до того, как с лязгом ударился о холодную палубу.
— Технопровидец Меридий? — раздался искаженный воксом женский голос. Треск разбудил его, когда в ухе заскрипела электроника. Внутренний вокс стал активным, и в нем слышалось затрудненное дыхание. Тот, кому оно принадлежало, сделал глубокий вдох, прежде чем нашел в себе силы заговорить вновь. — Технопровидец Меридий? У нас снова есть энергия. — Дыхание говорившей было тяжелым и прерывистым. — Ты в порядке? Голос женщины больше бы подошел смертельно раненому воину. Копарнос молча потащился обратно к терминалу. Он не был адептом Механикум, однако неспроста получил свое звание кузнеца войны. Хоть Железный Воин и не был посвящен в самые скрытые тайны титанов, он знал, как приспособить под себя поле боя и саму войну. Так что он заставит «Остенцио Контрицио» подчиняться своей воле. Так или иначе… — Меридий? — с трудом выкрикнула женщина. Копарнос удивился её силе. Говорившая умирала, но алхимия отчаяния и надежды стала топливом для крика. Он ответит ей, но не сейчас. Ему удалось запустить грубую диагностику «Владыки Войны». Питание, кажется, вернулось в большинство отсеков, появились возможности двигаться и атаковать. Осталось проверить наиболее важную движущую силу — принцепса. Если эта женщина окажется всего лишь одним из модерати, он мало что сможет сделать. Железный Воин застрянет в этом лишенном подвижности убежище, которое, в долгосрочной перспективе, окажется ничуть не лучше того «Носорога». Он поднялся на верхние уровни панциря и обнаружил коконы модерати манолис. Они были закрыты, но не изолированы от заражения вирусом, и стрелки погибли. От них осталась лишь изодранная униформа и вонючая кашица, скопившаяся на дне их коконов. Копарнос мысленно вычеркнул вторичные орудия. — Меридий? Почему ты не отвечаешь? Копарнос добрался до армированного люка, ведущего в голову титана. Здесь лежали останки ещё одного техножреца, две серворуки сползали по двери, металл которой был покрыт царапинами и подпалинами. Ещё один признак бессмысленной паники. Чего надеялся достичь адепт? Находящийся за дверью мостик оставался убежищем лишь в том случае, если дверь была закрыта. Копарнос повернулся к висящей на стене справа от двери вокс-рации. — Меридий мёртв. Поначалу была лишь тишина, но затем голос заговорил вновь. — Кто это? — Я — Копарнос, и я — ваша единственная надежда. Идентифицируйте себя. — Принцепс Бенрат. А вы — из Легионес Астартес. — Модерати майорис ещё живы? — Не уверена. Час назад были, но с тех пор они не разговаривают… И больше не отвечают. — Так или иначе, вы не в состоянии это подтвердить? — Я не могу двигаться. Когда в нас ударил импульс, возник резкий скачок напряжения, прежде чем питание вышло из строя. Невральная отдача оказалась разрушительной. Я парализована. — А что насчет ваших соединений с титаном? — Не могу сказать ничего конкретного. Пока энергия не вернулась, я была словно подключена к пустоте. Теперь я могу ощущать его жизнь, но не машинного духа. «Остенцио Контрицио» парализован, как и я. Стоило ожидать, что Бенрат будет отделена от машинного духа. Копарнос видел системные сбои во время диагностики. Машинный дух ещё жив, но изолирован. — Ранее я видел в кабине свет. — Голова обладает достаточным запасом энергии для функционирования в изоляции в течении длительного периода. — Вы не катапультировались… — Какой бы был в этом смысл? — Никакого. Хорошо. Бенрат полностью осознавала свое положение. Отделение головы от искалеченного тела титана лишь переместило бы выживших на выжженную взрывом землю. А поисковые команды никто ни за кем не посылал. Каким бы событиям не суждено было здесь произойти, они свершаться без участия остальной части планеты. — Принцепс. Я могу покончить с вашей парализованностью. И вернуть вам цель. Слова прозвучали неестественно. Он привык приказывать, а не предлагать. Последнее шло вразрез c его выучкой и самой сутью. Но ему необходимо их согласие, её и модерати майорис, при условии, что они ещё живы. Если все эти люди настолько близки к смерти, то даже малейшее усилие может оказаться смертельным. — Вы можете вернуть нам «Остенцио Контрицио»? Её голос звучал явно скептически. — Не совсем. Я могу вернуть ему вас. Копарнос подождал, пока Бенрат осознает, что он имел в виду. Дал ей немного времени, чтобы она самостоятельно дошла до мысли, усвоила её действительность и последствия. Он стоял неподвижно, но при этом все равно перестраивал поле боя. — В нем нет ни невральной ванны, ни амниотического резервуара. Значит, Бенрат знала, что должно произойти, и уже была на полпути к принятию решения. — Я в курсе, — ответил Копарнос. — Вы сможете справиться без них? — Да. — И процесс необратим? — Вы бы задали этот вопрос дредноуту Легиона, уважаемая принцепс? — Нет… Простите меня. Слабость моего тела — не слабость духа. — Тогда я начну. И знайте — внутреннее пространство крайне радиоактивно. — Понимаю. Как только я открою дверь, назад пути не будет. Его никогда и не было, подумал Копарнос. Всё на этом свете бесповоротно.
Круглый люк разошелся посередине с глухим металлическим звуком и шипением высвободившегося воздуха. Две его половинки скользнули в стороны. Открывшийся проход оказался слишком маленьким, чтобы кузнец войны смог войти в отсек. В задней части помещения на своих тронах покоились модерати майорис, расположившись по бокам от занимаемого принцепсом возвышения в передней половине головы титана. Глазницы из бронестекла смотрели на разоренный ландшафт. С тех пор, как Копарнос забрался в титан, ветер стих ещё немного. Застилающие всё
* * *
— Технопровидец Меридий? — раздался искаженный воксом женский голос. Треск разбудил его, когда в ухе заскрипела электроника. Внутренний вокс стал активным, и в нем слышалось затрудненное дыхание. Тот, кому оно принадлежало, сделал глубокий вдох, прежде чем нашел в себе силы заговорить вновь. — Технопровидец Меридий? У нас снова есть энергия. — Дыхание говорившей было тяжелым и прерывистым. — Ты в порядке? Голос женщины больше бы подошел смертельно раненому воину. Копарнос молча потащился обратно к терминалу. Он не был адептом Механикум, однако неспроста получил свое звание кузнеца войны. Хоть Железный Воин и не был посвящен в самые скрытые тайны титанов, он знал, как приспособить под себя поле боя и саму войну. Так что он заставит «Остенцио Контрицио» подчиняться своей воле. Так или иначе… — Меридий? — с трудом выкрикнула женщина. Копарнос удивился её силе. Говорившая умирала, но алхимия отчаяния и надежды стала топливом для крика. Он ответит ей, но не сейчас. Ему удалось запустить грубую диагностику «Владыки Войны». Питание, кажется, вернулось в большинство отсеков, появились возможности двигаться и атаковать. Осталось проверить наиболее важную движущую силу — принцепса. Если эта женщина окажется всего лишь одним из модерати, он мало что сможет сделать. Железный Воин застрянет в этом лишенном подвижности убежище, которое, в долгосрочной перспективе, окажется ничуть не лучше того «Носорога». Он поднялся на верхние уровни панциря и обнаружил коконы модерати манолис. Они были закрыты, но не изолированы от заражения вирусом, и стрелки погибли. От них осталась лишь изодранная униформа и вонючая кашица, скопившаяся на дне их коконов. Копарнос мысленно вычеркнул вторичные орудия. — Меридий? Почему ты не отвечаешь? Копарнос добрался до армированного люка, ведущего в голову титана. Здесь лежали останки ещё одного техножреца, две серворуки сползали по двери, металл которой был покрыт царапинами и подпалинами. Ещё один признак бессмысленной паники. Чего надеялся достичь адепт? Находящийся за дверью мостик оставался убежищем лишь в том случае, если дверь была закрыта. Копарнос повернулся к висящей на стене справа от двери вокс-рации. — Меридий мёртв. Поначалу была лишь тишина, но затем голос заговорил вновь. — Кто это? — Я — Копарнос, и я — ваша единственная надежда. Идентифицируйте себя. — Принцепс Бенрат. А вы — из Легионес Астартес. — Модерати майорис ещё живы? — Не уверена. Час назад были, но с тех пор они не разговаривают… И больше не отвечают. — Так или иначе, вы не в состоянии это подтвердить? — Я не могу двигаться. Когда в нас ударил импульс, возник резкий скачок напряжения, прежде чем питание вышло из строя. Невральная отдача оказалась разрушительной. Я парализована. — А что насчет ваших соединений с титаном? — Не могу сказать ничего конкретного. Пока энергия не вернулась, я была словно подключена к пустоте. Теперь я могу ощущать его жизнь, но не машинного духа. «Остенцио Контрицио» парализован, как и я. Стоило ожидать, что Бенрат будет отделена от машинного духа. Копарнос видел системные сбои во время диагностики. Машинный дух ещё жив, но изолирован. — Ранее я видел в кабине свет. — Голова обладает достаточным запасом энергии для функционирования в изоляции в течении длительного периода. — Вы не катапультировались… — Какой бы был в этом смысл? — Никакого. Хорошо. Бенрат полностью осознавала свое положение. Отделение головы от искалеченного тела титана лишь переместило бы выживших на выжженную взрывом землю. А поисковые команды никто ни за кем не посылал. Каким бы событиям не суждено было здесь произойти, они свершаться без участия остальной части планеты. — Принцепс. Я могу покончить с вашей парализованностью. И вернуть вам цель. Слова прозвучали неестественно. Он привык приказывать, а не предлагать. Последнее шло вразрез c его выучкой и самой сутью. Но ему необходимо их согласие, её и модерати майорис, при условии, что они ещё живы. Если все эти люди настолько близки к смерти, то даже малейшее усилие может оказаться смертельным. — Вы можете вернуть нам «Остенцио Контрицио»? Её голос звучал явно скептически. — Не совсем. Я могу вернуть ему вас. Копарнос подождал, пока Бенрат осознает, что он имел в виду. Дал ей немного времени, чтобы она самостоятельно дошла до мысли, усвоила её действительность и последствия. Он стоял неподвижно, но при этом все равно перестраивал поле боя. — В нем нет ни невральной ванны, ни амниотического резервуара. Значит, Бенрат знала, что должно произойти, и уже была на полпути к принятию решения. — Я в курсе, — ответил Копарнос. — Вы сможете справиться без них? — Да. — И процесс необратим? — Вы бы задали этот вопрос дредноуту Легиона, уважаемая принцепс? — Нет… Простите меня. Слабость моего тела — не слабость духа. — Тогда я начну. И знайте — внутреннее пространство крайне радиоактивно. — Понимаю. Как только я открою дверь, назад пути не будет. Его никогда и не было, подумал Копарнос. Всё на этом свете бесповоротно.
* * *
Круглый люк разошелся посередине с глухим металлическим звуком и шипением высвободившегося воздуха. Две его половинки скользнули в стороны. Открывшийся проход оказался слишком маленьким, чтобы кузнец войны смог войти в отсек. В задней части помещения на своих тронах покоились модерати майорис, расположившись по бокам от занимаемого принцепсом возвышения в передней половине головы титана. Глазницы из бронестекла смотрели на разоренный ландшафт. С тех пор, как Копарнос забрался в титан, ветер стих ещё немного. Застилающие всё