Джеймс Грэм Баллард УТОНУВШИЙ ВЕЛИКАН (Рассказы)

Владимир Гопман «Единственная по-настоящему непознанная планета — Земля…» (предисловие)

В декабрьском номере английского журнала «Новые миры» за 1956 год был напечатан рассказ «Избавление» — первое увидевшее свет произведение молодого прозаика Джеймса Грэма Балларда. Мог ли тогда кто-нибудь предположить, что через двадцать лет именем этого автора станут поверять понятие «научно-фантастическая литература Великобритании», а в сборнике статей, посвященном двум десятилетиям его творческой деятельности, будет сказано: «Баллард — самый значительный писатель, который вышел из фантастики в «большую литературу»^[1].

С первых шагов Балларда в литературе его творчество получило безоговорочное признание читателей и критиков. Хвалебные отзывы Грэма Грина, Джона Бойнтона Пристли, Кингсли Эмиса, Энтони Берджеса, глубокое уважение как к «первому среди равных» со стороны ведущих мастеров мировой фантастики — Брайана Олдисса, Майкла Муркока, Томаса Диша, поклонение читателей многих стран, статьи, книги, диссертации… В чем же причина успеха, не ослабевающего и сейчас? Ответ — точнее, один из возможных ответов — может дать предлагаемый вниманию читателя сборник.

Джеймс Грэм Баллард родился в 1930 году в Шанхае, в семье английского бизнесмена. Наиболее сильное впечатление детства, оставившее след в памяти будущего писателя и в его книгах, а также во многом впоследствии повлиявшее на его гражданскую позицию, — трехлетнее пребывание во время второй мировой войны в японском лагере для перемещенных лиц (этот период жизни Балларда послужил основой для романа «Империя солнца», 1984). В 1946 году семья Балларда переехала в Англию, и юноша, окончив школу, поступает на медицинский факультет Кембриджа. Однако после первых двух курсов Баллард оставляет университет, затем служит два года в армии, работает редактором в научном журнале и продолжает заниматься литературой (еще в 1951 году он получил первую премию на студенческом конкурсе короткого рассказа). С 1961 года, после выхода первого романа, «Ветер ниоткуда», Баллард становится профессиональным писателем.

О том, почему он выбрал именно фантастику, Баллард в одном из интервью сказал так: «Я часто обращаюсь к научной фантастике, потому что эта литература располагает необходимым для меня набором художественных приемов, близких сюрреализму». Художественная система сюрреализма с его акцентом на подсознательном как источнике искусства, вниманием к ассоциативности и заменой причинно-следственных связей интуитивным всегда привлекала Балларда. В предисловии к альбому Сальватора Дали писатель сформулировал свое отношение к этому направлению в искусстве, подчеркнув, что западная действительность XX века сама по себе сюрреалистична и фантасмагорична, а потому для осмысления множества ее явлений (таких, как концентрационные лагеря, Хиросима, Вьетнам) традиционные философские и эстетические категории уже не подходят. Если к тому же учесть, что Баллард с детства интересовался искусством (и прекрасно в нем разбирался), то станет понятно, почему в тексте его произведении столь часты «цитаты» полотен Дали, Кирико, Ива Танги, Макса Эрнста, Дельво.

И наверное, поэтому проза Балларда столь поразительно визуальна: подчас кажется, что перед тобой развертываются голографические изображения, объемные цветовые картины. Это впечатление усиливает поэтичность его произведений, особая «баллардовская» атмосфера — смесь ностальгии, щемящей грусти, утраты. Но пожалуй, самая примечательная особенность прозы Балларда — ее «контрапунктированность», создание особой интонации, сдержанной, подчас даже суховатой, но позволяющей писателю за счет стилистического мастерства (недаром Балларда-стилиста сравнивают с Джозефом Конрадом) достичь глубокой эмоциональной наполненности.

Проза Балларда полна образами современности: заброшенный атомный полигон на тихоокеанском атолле и небоскреб в центре Лондона, забитые ревущими машинами автострады и зловещая тишина психиатрической клиники… Не имеет значения, отнесено действие произведений Балларда в будущее или нет: в любом случае писатель, подобно своему великому предшественнику Уэллсу, говорит об окружающей его действительности.

«С первых рассказов я хотел писать фантастику, не имеющую ничего общего с космическими кораблями, далеким будущим и тому подобной чепухой… научную фантастику, основанную на настоящем». Такова была позиция Балларда с самого начала его литературной деятельности.

В основу эстетической программы Балларда лег тезис об углублении психологизма научно-фантастической литературы, сближении ее поэтики и проблематики с «большой литературой». Границы жанра, по мнению Балларда, должны быть раздвинуты за счет отказа от изображения «внешнего космоса» (outer space — им, по мнению писателя, занималась традиционная научно-популяризаторская и авантюрно-приключенческая фантастика) и перехода к исследованию «внутреннего космоса» (inner space), таинственных глубин человеческой психики.

Отсюда такой интерес Балларда к проблемам генетической памяти, соотношению сознательного и бессознательного в человеческой психике. Описывая психологические состояния, названные им «пограничными (или «сумеречными») зонами» сознания, Баллард уделяет особое внимание проблеме времени. Для писателя индивид существует не просто в реальности физической, но также психологической и — что не менее важно — социальной. Ключевое понятие для этой комплексной реальности — время как категория социальная и философская. Человеческая психика показывается как область, над которой не властны физические законы, где нет «вчера» и «завтра», все — «сейчас», а с «сегодняшним» соединены прошлое и настоящее.

Уже в ранних рассказах Баллард обращается к теме, ставшей центральной в его творчестве: трагическая вероятность катастроф в жизни человека, их роковая роль для человеческого бытия. Катастрофы эти важны для Балларда психологическими последствиями, своим влиянием на «внутренний космос» героев, для которых психика становится единственной реальностью, тогда как физическую реальность окружающего мира они воспринимают как фантасмагорию, ирреальность. Для героев уход в подсознание — спасение, а мир обретаемых при этом «абсолютных ценностей» значит больше, чем вся предшествующая жизнь.

Герои гибнут или отказываются от спасения, предлагаемого внешним миром, выбирая «внутреннюю реальность». Внешняя катастрофа, физическая гибель для героев Балларда символичны, они означают