неслыханную наглость притязать на первые места в различных национальных и общественных организациях. Стоит ли после этого удивляться, что добропорядочные граждане бойкотируют любительские спектакли, если секретарем театрального общества является личность, пользующаяся такой дурной славой! Не удивительно и то, что все образованные люди демонстративно отказываются посещать публичные лекции, обнаруживая среди их организаторов столь сомнительное имя! Сейчас выясняются все новые и новые подробности, проливающие свет на сенсационное происшествие, о котором мы сообщили вчера! Вот когда стала очевидной вся мерзость, о которой давно уже шептались в нашем городе. Довольно мы молчали, теперь заявляем во всеуслышание, что не прекратим своих усилий, пока до конца не разоблачим поведение нескольких хулиганов, отравляющих атмосферу нашей общественной жизни. Мы хотим правды и только правды!! А посему открыто и без околичностей задаем пану Иозефу Голоушеку вопрос:

Что он делал в своей квартире 17 декабря после обеда?

Любопытно будет посмотреть, как вышеупомянутый господин станет выкручиваться, пытаясь увильнуть от ясного ответа на наш вопрос! Ибо мы более чем сомневаемся, чтобы он отважился ответить прямо и определенно!

В тот же день клерикальная газета «Страж» опубликовала такую заметку:

ТЯЖКОЕ ОБВИНЕНИЕ ПРОТИВ ИОЗЕФА ГОЛОУШЕКА

Как сообщалось во вчерашней «Хоругви», 17 декабря минувшего года в квартире Иозефа Голоушека, известного своими масонскими и еврейскими связями, имело место происшествие, возбудившее законное негодование самых широких общественных кругов. Все происходило за спущенными шторами, сквозь которые донесся душераздирающий крик о помощи, заглушаемый звериным ревом развратного сборища. О том, что там случилось, может поведать нашей общественности прокуратура, которая, несомненно, со всей строгостью расследует обстоятельства и выяснит, не совершались ли там вопиющие преступления против нравственности, равно как и покушения на человеческую жизнь. В истории можно найти немало примеров тому, как «просветители», атеисты и прочие развращенные «умники» «служили», а кое-где и по сей день «служат» Черную Мессу, во время коей способом, о котором мы не решаемся писать, оскверняется святая вера и кощунственно, бесстыдно и более чем непристойно обливаются грязью святое учение и обряды. Разве законы, преследующие сексуальную распущенность, теряют свою силу, когда подобные оргии разыгрываются под покровом так называемого «прогрессизма»? Католическая общественность возмущена и ожидает, что надлежащие учреждения не уклонятся от выполнения своего прямого долга.

В тот же день независимый «Глашатай» напечатал нижеследующую информацию:

ИЗ ПАТОЛОГИИ НАШЕЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ

Как сообщает вчерашняя «Хоругвь», в роскошной квартире пана Иозефа Голоушека собирается компания его политических единомышленников, чтобы «развлекаться» и совещаться… за тщательно завешенными окнами! По сведениям «Хоругви», недавно дело дошло до особенно бурных сцен, был слышен грохот переворачиваемой мебели, а возможно, даже и выстрелы. Теперь нам ясно, почему господа из оппозиционного лагеря вводят своих читателей в заблуждение низкими и яростными нападками на все и вся: они хотят отвлечь внимание общественности от самих себя, понимая, что небу будет жарко, как только их темные делишки станут достоянием гласности. Кстати, было бы небезынтересно узнать, где берет пан Голоушек денежки для своих политических оргий? Может быть, они завелись у него после пребывания в членах партийного комитета по увеселительным мероприятиям?! Заметим, что как-то мы видели его в обществе сенатора В. и министра З. Судя по этому, уже сейчас можно сказать, что в афере замешан не один пан Голоушек и что последствия ее, как совершенно справедливо констатирует «Хоругвь», будут самыми серьезными.

Иозеф Голоушек прочел все это и ощутил какой-то ком в горле. Он подошел к окну, но тут ему почудилось, что прохожие как-то странно поглядывают на его дом. И он решил сказаться на службе больным. После полудня пришла его экономка, опухшая от слез, и объявила, что берет расчет и что в доме, где творятся такие вещи, служить не станет. С сегодняшнего же вечера ноги ее больше здесь не будет.

— Послушайте, Марушка, — пытался вразумить ее пан Голоушек, — ну рассудите сами, разве был у меня в декабре кто-нибудь? Впускали вы кого-нибудь в квартиру? Был тут слышен душераздирающий вопль? Скажите, странная вы личность, был или не был?

— Так ведь в газетах прописано, — ответила странная личность, всхлипывая. — Не останусь тут и до вечера!

— Гром вас разрази! — не выдержал пан Голоушек. — Послушайте, Марушка, вы у меня уже три года, неужели вы не знаете, что после обеда я всегда сплю, а потом в половине пятого иду на прогулку?! Верно я говорю? А в восемь возвращаюсь ужинать, правда? Вы отпираете всем, кто позвонит. Скажите же на милость, был тут кто-нибудь? Слышали вы хоть раз какой-нибудь шум? Да или нет?

— Так ведь в газетах же прописано, — запричитала Марушка. — Господи Иисусе, не стану я служить в доме, где убивают и насилуют. Я, милостивый пан, не из таковских… Я бедная женщина, но честь свою соблюсти умею, уж это точно. Обо мне никто худого слова не скажет! Меня ж теперь каждый спрашивает, не была ли я при этом! Срам-то какой! — И она завыла в голос.

— Ради всего святого, не кричите так, — испуганно воскликнул пан Голоушек. — Вы же сами можете засвидетельствовать, Марушка, что тут никого не было! Вы можете кому угодно доказать, что во всем этом нет ни словечка правды.

— Да ведь во всех газетах прописано, — рыдала Марушка. — Господи Иисусе Христе, что бы сказала моя покойная матушка! Нет, не останусь здесь ни минуты! — выкрикивала она в отчаянии. — Как бог свят, лучше пойду у людей милостыню просить, чем служить в этаком притоне!

— Убирайтесь! — взревел наконец пан Голоушек и указал ей на дверь. В эту минуту он решил, что так дело не оставит, сел к столу и исписал несколько страниц.

3

На следующий день в «Хоругви» было напечатано:

СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА ГОЛОУШЕКА

Иозеф Голоушек пугает… параграфом 19. — Свидетельствует уволенная экономка! — Новые поразительные подробности!

Пан Иозеф Голоушек прислал нам «опровержение», ссылаясь на § 19 австрийского императорского закона о печати:

«Неправда, что „в роскошном особняке под номером 171 чья-то рука опустила на окнах шторы, чтобы посторонний глаз не мог узреть, что за ними происходит“,