— Вот и хорошо, что пришел! Молодец! Вот уж обрадуется Геля! Он весь извелся из-за тебя! Все еще не верит, что ты жив и здоров после того, как вывалился из нашего окна.

Гелий Меркурьевич лежал, полузакрыв глаза. Он повернул голову, заулыбался, потом болезненно поморщился.

— Садись… факир, — вспомнил он прозвище Емельки. — Слава богу, ты жив и невредим!

Растянув в улыбке рот до ушей, Емелька протянул на ладони три капсулы:

— Это вам, дядя Геля. Лекарство универсальное! В день по капсуле, и через три дня вы поправитесь.

— Спасибо, спасибо, дружок! Положи лекарство на тумбочку. Видишь, сколько его у меня! На роту хватит!

— Будет, будет толк, лекарство-то инопланетное…

Прихватив с тумбочки стакан, мальчишка принес воды и настоял, чтобы Гелий Меркурьевич проглотил капсулу.

Горько улыбнувшись, Коркин сказал:

— Ну, раз инопланетное, то обязательно поправлюсь… Выдумщик ты, Емелька, я тоже таким в детстве был.

— Не выдумщик! Вам сейчас волноваться нельзя, а то бы рассказал.

Емелька заторопился.

— Куда же ты, мальчик? Посиди еще! — пробовала остановить его жена Коркина.

— В следующий раз, а сейчас некогда. Я дяде Геле такое лекарство принес!..

Когда он вернулся к себе, в квартире стояла полная тишина. Витя и Марфа продолжали печатать фотографии.

— Можно, я следующий сама сделаю? — попросила гостья. Она быстро отвела красный фильтр и через пять секунд вернула его на место, утопив засвеченную бумагу в проявитель. На фотоотпечатке, словно всплывая из глубины, медленно возникла космическая гостья в окружении Емельки и Вити.

— Этот снимок я возьму с собой на память о землянах и повешу его в своем отсеке. А следующий… — Неожиданно Марфа замолчала, напряглась и как будто отключилась. Ребята, уже зная, в чем дело, приготовились терпеливо ждать, но через секунду она сказала:

— Опять меня вызывали на связь. Требуют немедленно вернуться на звездолет. Как бы они за мной сюда не примчались.

— Им же не найти тебя, — возразил Емелька.

— Биоликам это просто, — с грустью сказала Марфа. — Я же для них радиомаяк. Правда, я молчу, не отвечаю им, но все равно они меня найдут.

— О! Так и мы можем что-нибудь узнать о твоих биоликах, — воскликнул Емелька, — у нас же есть значки!

— Точно! — сказал Витя. — Только надо уйти в ванную, изолироваться, чтобы не было помех от волн Марфы.

В ванной, как в пруду, сновали ожившие лещи, тут же плавала зеленая губка, которую они поддевали носами, как будто играли в водное поло.

— Доставай значок, настраивай, — шепотом сказал Витя…

Послышался приглушенный голос:

— Ты говорил, что инструкциями и приказами осторожности не научишь.

— Да, я считал, что девочку надо хорошенько испугать и проверить реакцию…

— Но разве мы могли предположить, что у нее будут такие защитники…

— Случилось то, чего мы больше всего опасались: Марфа подружилась со сверстниками.

— Ну, это еще не самая большая беда — дети есть дети, — ответил другой голос.

— Я понимаю тебя, — согласился первый, — дети и мне понравились, но тем сложнее будет оторвать от них Марфу и вернуть ее на звездолет.

— Как ни жаль их разлучать, но время уже истекает…

В дверь позвонили.

— Прячь значок, — прошептал Витя. — Это, может быть, уже они! Не открывай!

Ребята на цыпочках подкрались к двери. Звонок прозвенел еще раз более настойчиво.

— Молчим! — приложив палец к губам, прошептал Емелька. — Подумают, что здесь никого нет, и уйдут.

В дверь постучали. Витя с силой сжал руку Емельки.

— Надо дверь подпереть чем-нибудь тяжелым, — чуть слышно прошептал Емелька.

— Не годится, она же открывается на лестницу, — возразил Витя.

— Тогда надо стул в ручку продеть…

В дверь забарабанили. Емелька стремглав побежал в кухню, схватил табуретку, но в коридоре споткнулся о коврик и с грохотом шлепнулся на пол. За дверью послышался торжествующий голос Зойки:

— Я же говорила, что они дома, стучите еще.

Витя повернул замок и распахнул дверь. На пороге стояли курсант Николай и Зоя.

— Ну, живы, слава богу! А то я не знал, что и думать. Бандиты-то у меня из-под носа сбежали…

— Входите, закрывайте скорее дверь, — закричал Емелька, сморщившись и потирая ушибленное колено.

— Я, ребята, ухожу, у меня Джек на улице, — сказала Зойка.

— Вот и хорошо, беги скорее, а то он еще покусает кого-нибудь, — подмигивая Вите, сказал Емелька.

Когда дверь за Зойкой захлопнулась, ребята схватили курсанта за руки, потащили в комнату.

— Марфа у нас, понимаете, дядя Коля, — перебивая друг друга, шептали они, — сейчас вы увидите инопланетянку!..

В комнате никого не было.

Ребята молчали, растерянно переглядывались.

— А я-то, дурак, поверил. В милиции всех насмешил.

Не успел он это сказать, как из угла, где на диване лежала кукла, послышался шорох. Николай вздрогнул. Оглянувшись и не увидев ничего, с облегчением вздохнул:

— Мыши у вас…

Но ребята, продолжавшие смотреть на куклу, увидели, как та приподнялась, покачалась в воздухе и снова опустилась на диван.

— Дядя Коля, — решительно сказал Емелька, — а у нас живые лещи в ванне.

— Да, да, дядя Коля, — торопливо поддержал Емельку Витя, — сходите посмотрите, какие они огромные…

Недоумевающий курсант под напором ребят отправился в ванную.

Марфа тут же проявилась и, торопясь, сказала:

— Они сейчас будут здесь — что делать? Хочется еще с вами побыть. Давайте спрячемся где-нибудь…

— Быстро лезем под кровать, — скомандовал Емелька.

— Вот балда! — возмутился Витя. — Это же биолики, они и сквозь стены тебя увидят…

Щелкнул замок. Входная дверь, открываясь, заскрипела, и упругая волна воздуха колыхнула занавески на окне…

— Быстро растворяйте окно, — сказала Марфа. — Я беру вас с собой!..

Они полетели, взявшись за руки. Они медленно набирали высоту, а окна и балконы опускались все ниже и ниже, листья деревьев ласково гладили их по щекам, потревоженные птицы вспархивали с веток.

— Не страшно? — спросила Марфа.

Емелька не успел ответить, какой-то острый сучок, процарапав его по спине, крепко схватил за ремень джинсов, потянул. И, оторвавшись от Марфы, Емелька стремительно полетел вниз.

— А-а-а-а! — пронзительно закричал Емелька.

— Ты чего орешь? Орешь чего? — услышал он голос Вити и почувствовал, что кто-то толкает его в плечо.

Емелька открыл глаза и увидел заспанное, испуганное лицо друга. Снова закрыл глаза. Чернота. Открыл, ощупал себя, осторожно дотронулся до Витиной руки.

— Ты чего, факир? Приснилось что-нибудь?

— Я же падал… нет, сначала мы летели… где