Владимир Баканов (составитель) ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ДРУЖИЛ С ЭЛЕКТРИЧЕСТВОМ Сборник американской фантастики

Они дружили с электричеством

Как правило, мы интуитивно чувствуем: вот это фантастика, а это — нет. Но стоит задуматься над формулировкой, всерьез попытаться ухватить неуловимое понятие, дать такое определение, которое не сужало бы рамки жанра и не расширяло их до бесконечности, как оказывается — не тут-то было!

Даже страстному почитателю трудно объяснить, что такое истинная научная фантастика. Писатели-фантасты считают своим предметом всю временную шкалу — с незапамятного прошлого до далекого грядущего; не ограничивают место действия Землей, а отправляют героев свободно путешествовать по всей Галактике и даже за ее пределы; персонажами фантастики могут быть разумные растения и минералы, металлические роботы и совершенно невообразимые твари. В качестве героя или рассказчика вполне может выступать… целая планета.

Фантастика объемлет все категории литературы. Некоторые классические ее образцы публиковались и воспринимались читателями как обычная проза (к примеру, произведения Марка Твена, Курта Воннегута, Урсулы Лe Гуин). И в то же время в научно-фантастическом обличье появлялись, казалось бы, приземленные вестерны (вспомним «Схватку на рассвете» Боба Шоу или «Бесконечный вестерн» Роберта Шекли) и детективы (цикл «Стальные пещеры», «Обнаженное солнце» Айзека Азимова).

Как же зародилась современная американская научная фантастика? Кто сформировал ее такой, как нам она известна?

В начале нашего столетия тон в американской фантастике задавал Эдгар Райз Бэрроуз. Джон Картер, герой его «Принцессы Марса» (1912), — истинный виргинский джентльмен. Спасаясь от диких индейцев в пещере, он засыпает под действием некоего газа — и астральным путем переносится на Марс, где таинственным образом оказывается в точной копии своего тела (это никак не объяснялось — впрочем, и вопросов у читателей не возникало, так все гладко было сделано). Его берут в плен гигантские зеленые марсиане. Вскоре он становится их вождем и встречает принцессу Марса — прекрасную женщину, только вот… откладывающую яйца. Дальше идет история любви и бесконечных погонь. В конце романа злодеи портят жизненно важную «машину воздуха», починить которую способен только Джон Картер. Что он и делает с последним своим вздохом на Марсе. Следующий вздох Джон делает уже на Земле, в той самой пещере; с тоской смотрит он на Марс и мечтает о возлюбленной…

Бэрроуз расцветил бедную до той поры человеческими эмоциями фантастику, создал фантастический фон для лирической истории. Любовь и подвиги — вот слившиеся воедино темы его произведений. Что могло быть популярнее? И многие писатели не замедлили последовать его примеру. В 1919 году рассказом «Девушка в золотом атоме» начал свою долгую карьеру в фантастике Рэй Каммингс. Его герой, ученый, ухитряется уменьшить себя до такой степени, что попадает в микромир — атом золота. Там он тоже встречается со своей принцессой, понятное дело, влюбляется в нее, далее все идет по уже накатанной колее.

Но далеко не все полагали, что фантастика должна быть продолжением, пусть и гиперболизированным, приключенческой литературы. Существовало и другое мнение. Его придерживались те, кому этот жанр представлялся полигоном, на котором можно испытать самые смелые замыслы, самые невообразимые устройства. Творчество таких писателей приходилось на поистине уникальный отрезок времени, от начала XX века и, пожалуй, до середины сороковых. Уникальным мы называем это время потому, что сложность научных идей и стоимость аппаратуры с неимоверной быстротой превзошли умственные и финансовые возможности отдельного человека. Но в ту пору Америка все еще оставалась страной изобретателей, самозабвенно творящих новые модели удивительных машин. Чудеса подвластны каждому — ведь и братья Райт начинали когда-то с велосипедной мастерской!

В этот мир моторов и электричества попал Хьюго Гернсбек. Автор 80 патентов, переехав в США из Люксембурга, он сразу же начал издавать журнал «Современная электротехника». Будущее казалось ему временем, когда непременно осуществится все, что рождалось его буйной инженерной фантазией. Удивительно ли, что своим видением грядущих дней он хотел поделиться с другими?

В 1911 году появился роман Гернсбека под замысловатым названием «Ральф 124С41+». С художественной точки зрения, он не выдерживает никакой критики. Сейчас, пожалуй, его можно читать лишь из «научного» интереса. Персонажи — манекены, стиль — вымученный, неровный, длинные нудные монологи разъясняют то, что в далеком будущем и так должно быть прекрасно известно. Сюжет — не более чем цепь событий, позволяющих автору переходить от одного чуда техники к другому.

И все же роман Гернсбека — одна из важнейших вех в научной фантастике. Казалось бы, не более чем парад чудес — но чудес, логически сконструированных. Многие из них впоследствии стали реальностью: телевидение (название дал Гернсбек), микрофильмы, магнитная запись звука, радары. Мы сегодня живем в этом мире, мире фантазий Хьюго Гернсбека. Читатели, которых переполняли технические грезы, буквально перенеслись в будущее. Нужда в чудесных приключениях отпала — притягательность заключалась в самих чудесах.

Хьюго Гернсбек стоял у истоков первых семи американских журналов, которые публиковали исключительно научную фантастику, и ко времени своей смерти (в 1967 году) по праву считался отцом научной фантастики.

Так они и шли, каждая сама по себе, эти две линии в фантастике: любовно-приключенческая и научно-техническая. Но вот наступили тридцатые годы, обрушившие на Америку Великую депрессию. Несмотря на отчаянные усилия президента Рузвельта залатать экономические прорехи, жизнь легче не становилась. Шутили — если это можно назвать шуткой — довольно мрачновато: «Благосостояние, вернись — все прощено!» Большинству людей было не до мечтаний о славном будущем.

Но миновали суровые времена. В сентябре 1937 года редактором одного из ведущих научно-фантастических журналов «Поразительные истории» (впоследствии «Аналог: научная фантастика — научный факт») стал Джон Кемпбелл — писатель, известный под псевдонимом Дон Стюарт. (Показательно, что первый его рассказ, написанный в девятнадцать лет, назывался весьма научно: «Когда отказали атомы…») С его именем связана новая