К сожалению, я не могу раскрывать свои источники; однако я был бы очень обязан вам, если бы вы внимательно прочитали следующие строки: 

В настоящее время я не в состоянии объяснить мой интерес к данному случаю и не хочу сообщать происхождение сведений, которыми обладаю, но по-прежнему надеюсь на скорый ответ и на более подробное описание того, что вы встретили под землей, остаюсь,

искренне ваш,

Титус Кроу.

«Коалвилл Рекордер»

Коалвилл, Лейчестер 28 мая

Блаун Хаус

Дорогой мистер Кроу,

в ответ на ваше письмо 58/198… от 25-го:

Толчки, которые потрясли Коалвилл, Лейчестер, во второй половине дня 17 мая, носили, как вы правильно заметили, линейную природу. Они возникли на юге и перемещаясь к северу, прошли, как я полагаю, через всю страну. Как вы без сомнения знаете, Коалвилл является центром горных разработок, и без сомнения толчки вызвали обвал старых выработок. Они продолжались с 4:30 до 8 часов вечера, и были не особенно сильными. Хотя, как мне говорили, они посеяли панику среди пациентов местного Санатория Торнели.

Почти год назад в этих краях наблюдалось небольшие оседание почвы. Примерно в то же время были засыпаны пятеро шахтеров работавших в очень узком непродуктивном штреке. Брат-близнец одного из этих людей находился в это время в другой части шахты, и его реакция вызвала множество сенсационных публикаций. Я не останавливаюсь подробно на этом случае, поскольку это было обставлено, хотя и довольно безвкусно, наемным журналистом в «Рекордере», в статье под названием «Ужас горняков-двойняшек!» Отмечу только, что уцелевший близнец словно сошел с ума в тот самый момент, когда его брат погиб под обвалом!

Вам стоит поинтересоваться серией статей, которую я готовлю в настоящее время для «Рекордера». Их общее название — «История шахт Средней Англии». Все материалы опубликуют в конце этого года. Если пожелаете, я буду рад посылать вам статьи по мере их публикации.

С совершенным почтением

Уильям Плант.

Элстон, Камберленд

28 мая

Блаун Хаус

Дорогой мистер Кроу,

Я получил ваше письмо вчера днем, и так как не люблю излагать в письменной форме свои мысли, я не вполне уверен в том, что смогу ответить на него, или хотя бы подобрать подходящие слова.

Прежде всего, позвольте сказать, что вы оказались совершенно правы говоря о рисунках на стенах туннеля — а также о пении. Откуда вы можете знать об этом, ума не приложу! Насколько мне известно, только я спускался в эту шахту после того, как в ней прекратились работы, и будь я проклят, если смогу представить себе какое-то другое место на земле, где вы услышали бы звуки, похожие на те, которые слышал я, или увидели бы рисунки, вроде тех, что я обнаружил на стенах туннеля. Но вы, очевидно, имели такую возможность! Эти бессмысленные слова, которые вы написали, очень напоминают то, что я слышал…

Конечно, я должен был опускаться в шахту с напарником, но он приболел, а я считал, что меня ждет обычная повседневная работа. Однако, как вы знаете, это оказалось совсем не так!

Причин, по которым меня попросили спуститься и проверить старую шахту, было две. В юности я работал в этих штреках, и знал, как до них добираться. Кроме того, (к черту оскорбления Беттериджа!) я — опытный инспектор. К тому же кто-то должен был взять на себя труд убедиться, что заброшенные штреки находятся в надлежащем состоянии — подперты или заполнены пустой породой. Я представляю, сколько головной боли Угольному Совету принесли оседания земли и провалы вокруг Айлдена и Блекхилла.

Как бы там ни было, вы просили меня подробнее рассказать о том, что я обнаружил под землей, и я постараюсь сделать это. Надеюсь, что вы сохраните в тайне описание моего путешествия? Видите ли, мне осталось отработать несколько лет, а потом я надеюсь получить приличную пенсию от Угольного Совета. Естественно, моим работодателям не понравятся публикации в прессе, которые могут обеспокоить местных землевладельцев и строителей. Люди не станут покупать собственность, которая небезопасна, или землю, которая может провалиться! И поскольку я уже получил один нагоняй за это, не хочу рисковать пенсией…

Думаю, что я по-настоящему рассердил своих работодателей, когда рассказал им о туннелях, которые обнаружил внизу — не заброшенных штреках, укрепленных деревянными столбами, а о 1туннелях круглых и тщательно отделанных, несомненно искусственных. И вовсе не один, как сказано в «Мейл», но целых полдюжины! Настоящий лабиринт. Да, я говорил, что эти туннели скорее прожжены, чем вырублены, и это в самом деле так. По крайней мере, они выглядят так, словно покрыты изнутри расплавленной лавой, которая потом остыла!

Но я забегаю вперед. Лучше начать с начала…

Я опустился в главную шахту в Хардене, использовав старую запасную клеть, которую еще не сняли. Наверху осталась группа техников на тот случай, если дряхлое оборудование начнет барахлить. Я ни чуточки не беспокоился, ведь это была работа, которой я занимаюсь уже много лет. Я знаю все опасности и помню на что нужно обращать внимание.

Я взял с собой маленького попугайчика в клетке. Я мог повесить клетку на потолок штрека, и заниматься осмотром. По-моему, некоторыми старыми приемами нельзя пренебрегать — ничего лучшего-то до сих пор не придумали! В прежние времена использовали канареек — а я взял с собой попугайчика. По нему я могу определить, есть ли здесь огненная сырость (по — вашему — метан). Когда много газа, птица гибнет, и вы понимаете, что пора удирать! Я надел защитное снаряжение, высокие сапоги на тот случай, если штреки затопило воды — Харден не так уж далеко от моря. К тому же она — одна из самых глубоких шахт в стране. Забавное дело — я ожидал, что часть штреков затопило, но, как выяснилось — я ошибался: внизу оказалось сухо, как в пустыне. На шлеме у меня был современный фонарь с хорошим сильным лучом, а в сумке лежала карта всех галерей и штреков — так полагается, хотя я в ней не нуждаюсь.

Я благополучно спустился в шахту и крутанул старую ручку внизу, чтобы дать знать ребятам на поверхности, что все в порядке, затем отправился вдоль горизонтальной выработки к западным галереям и угольным штрекам. Надо вам сказать, мистер Кроу, что главные подземные магистрали частенько делают довольно широкими. Некоторые из них почти такие же, как туннель подземки-одноколейки в Лондоне. Я упоминаю об этом неспроста — там было просторно, и я не страдал от клаустрофобии. Я