— Я, как и вы, люблю шутки. Вы, капитан-доктор, сами себе вырыли яму. Хотели, чтобы рой работал на вас и вам подобных! Собирались нас размножать, изучать, использовать! Отличный план! Но мы срывали такие происки еще до того, как началась эволюция вашей расы.

У перепуганного Эфриэла лихорадочно заработал ум:

— Вы — разумное существо. Вы должны понимать, что обращаться с нами плохо не нужно. Мы — живые существа. Мы способны принести вам пользу. Давайте разговаривать.

— Да, — согласился Рой. — Вы можете пригодиться. Из воспоминаний вашей спутницы я узнал, что в галактике снова распространился разум. Это не очень хорошая новость. С разумом у нас вечно какие-нибудь проблемы.

— То есть?

— Вы, люди, раса молодая, а молодые всегда делают ставку на сообразительность. Но вы еще не знаете, что вовсе не разум помогает выживать.

Эфриэл стер с лица пот.

— Но пока у нас дела идут неплохо, — задумчиво проговорил он. — Мы даже к вам прилетели. С миром. Не вы к нам, а наоборот…

— Так ведь я о том и толкую, — мягко перебил Рой. — Стремление расширяться, захватывать и осваивать когда-нибудь приведет к вашему исчезновению. Наивно верить, что вашему любопытству не суждено быть рано или поздно утоленным. Старая песня… Знали бы вы, какое великое множество рас уже совершило эту ошибку. Еще тысяча лет, ну, может, чуть побольше, и след человечества простынет.

— Так ты что, задумал нас уничтожить? Предупреждаю, это задачка непростая…

— Опять не желаете зрить в корень! А ведь знание — великая сила. И вы небось возомнили, что такую силу способно вместить в себя хрупкое человеческое тельце с примитивными ножками, с нелепыми ручонками и мозгами почти без извилин? Да помилуйте! Ваша раса уже разваливается на куски под спудом ею же накопленного опыта. Уже выходит из употребления изначальная форма человека. Ваши гены, капитан-доктор, претерпели изменения, и вы — не что иное, как плод примитивного эксперимента. Через сто лет вы сделаетесь реликтом, через тысячу даже воспоминаний о вас не останется. Человеческая раса пройдет тот же путь, что и тысячи других, и никуда ей от этого не деться.

— И что же это за путь?

— Не знаю. — Штуковина на конце щупальца хихикнула. — Это за пределами моего восприятия. Все разумные расы что-то открыли, чему-то научились, и это вывело их за пределы моего восприятия и понимания. Не исключаю, что они и поныне существуют — где-то там, за пределами. Но их присутствия я больше не ощущаю. Похоже, они ничем не занимаются, ни во что не вмешиваются. Какие бы планы они ни строили, какие бы цели ни преследовали, они все равно что мертвецы. Исчезли. Превратились в богов или призраков. Кем бы они ни стали, составить им компанию я не желаю.

— Так, значит… Так, значит, у тебя…

— Милейший капитан-доктор, разум — это палка о двух концах. Он приносит пользу — но лишь до поры до времени. А потом начинает совать жизни палки в колеса. Жизнь и разум сочетаются слишком плохо. И не такие уж они близкие родственники, как вам представляется по детской наивности.

— Но ведь ты… ты — существо рациональное.

— Сказано уже, я — инструмент! — Речевое приспособление на конце щупальца сымитировало печальный вздох. — Когда начались эксперименты с феромонами, королева обнаружила химический дисбаланс. Это включило зашитые в ее тело генетические программы, и возродился я. Такие проблемы, как химические диверсии, удобнее решать с помощью ума. Я перенасыщен информацией, меня специально сделали мудрее коллективного разума любой молодой расы. За три дня бодрствования я полностью осознаю себя. За пять дней — расшифровываю все эти пятнышки на моем теле. Это не что иное, как генетически закодированная история моей расы… Через пять дней и два часа я уже знаю, в чем суть проблемы, и думаю о том, как ее устранить. А сейчас я занимаюсь ее устранением. Мой возраст на текущий момент — шесть дней.

— И что же ты собираешься делать?

— Люди — очень энергичная, напористая раса. Думаю, через пятьсот лет они появятся здесь и бросят нам вызов. Может быть, это случится гораздо раньше. Если есть возможность заблаговременно изучить такого серьезного соперника, необходимо ею воспользоваться. Предлагаю вступить в наше сообщество на постоянной основе.

— То есть?

— Стать симбиотом. Я — мужчина и женщина в одном лице, у меня усовершенствованные, а значит, не имеющие изъянов гены. Вы же представляете собой идеального партнера для размножения. Меня это избавит от больших хлопот, связанных с клонированием.

— Что? Предать свою расу? Рождать для тебя рабов?

— Капитан-доктор, у вас очень маленький выбор. И очень простой. Или вы остаетесь разумным живым существом, или превращаетесь в безмозглую куклу наподобие вашей партнерши. Я сейчас контролирую все функции се нервной системы. Хотите, чтобы и с вами это произошло?

— А я могу покончить с собой!

— Не лучший вариант, так как в этом случае мне придется разработать специальную технологию клонирования. Эта задача мне по силам, но удовольствия, честно скажу, не доставит. Я — генетический артефакт, в меня заложены предохранители, не позволяющие мне захватить Гнездо и использовать его в своих целях. Это завело бы рой в ловушку прогресса, как произошло с другими разумными расами. По этой причине срок моей жизни ограничен. Я проживу всего-навсего тысячу лет, пока не погаснет слабый огонек вашей энергии, пока снова не воцарится покой.

— Всего лишь тысячу лет? — Эфриэл с горечью рассмеялся. — А что потом? Истребишь моих потомков, потому что тебе от них не будет пользы?

— Нет. Мы оборонялись от пятнадцати рас и ни одну не уничтожили. В этом не было необходимости. Взгляните на маленького чистильщика, который плавает возле вашей головы и кормится вашей блевотой. Пятьсот миллионов лет назад его предки держали галактику в страхе, а когда они напали на нас, мы спустили на них им же подобных. Разумеется, мы поработали над генами своих союзников и сделали их умнее и крепче противников, и эти янычары, разумеется, служили нам верой и правдой. Никакой другой родины, кроме гнезда, они не знали и проявили в борьбе доблесть и изобретательность, какие нам и не снились. Когда ваша раса явится покорять рой, мы будем готовы к встрече.

— Мы, люди, не такие…

— А кто спорит?

— За тысячу лет мы не изменимся. Ты умрешь, а мы захватим Гнездо. Да мы через несколько поколений, еще при тебе, будем здесь хозяйничать. И темнота нам не помеха!

— Конечно, темнота не помеха. Глаза вам тут не понадобятся. Вам тут вообще ничто не понадобится.

— Так ты не убьешь меня? И позволишь обучать людей всему, чему захочу?