войн). В этих условиях ни о какой мобилизации, ни о каком развертывании не может быть и речи — удастся задействовать только армию мирного времени. Значит, она должна быть максимально сильной и боеспособной.

3. Россия не может рассчитывать на создание прочного военного союза с одной из великих держав. При наличии государства-гегемона (США) любая "блоковая стратегия" может быть эффективна только в региональном масштабе, то есть при сравнительно ограниченных военных конфликтах, никак не затрагивающих американские интересы. Следовательно, Россия должна быть готова вести войну без союзников.

4. Россия не сможет вести войну с блоком НАТО с использованием только обычных вооружений. Следовательно, Россия должна быть готова вести ограниченную ядерную войну и быть в состоянии создать убедительную угрозу глобальной ядерной войны. Это, по-видимому, подразумевает, что России необходимо демонстративно и публично отказаться от унаследованного от СССР одностороннего обязательства не применять первой ядерного оружия.

5. Как всегда, "исход борьбы решается столкновением живой силы, вооруженной техническими средствами". Поэтому из четырех направлений военной реформы — люди, техника, оргструктуры, доктрина — важнейшим остается первое.

Нужно отдавать себе отчет в том, что практически никто не хочет служить в армии, и это, к сожалению, объективный закон развития общества при переходе от индустриальной фазы развития к постиндустриальному образу жизни. Можно как-то замедлить процесс «вымывания» национальных кадров из армии, и в этом отношении что-то делается (социальная реклама, кино, литература, отмена отсрочек, образовательные льготы отслужившим и т. п.), но такая стратегия и неэффективна, и бесперспективна.

Возможны варианты:

· Боевые дроиды. Все сразу вспоминают "гигантских человекообразных нанороботов на окраинах города Чулыма", но, вообще-то, использование дроидов в военных целях «прописывается» сейчас и в американской армии, и в японских силах самообороны. Не стоит преувеличивать их возможности, особенно при сильном электромагнитном «загрязнении» поля боя (например, после ядерного взрыва), но в условиях малых войн с индустриальным или доиндустриальным противником они могут быть вполне эффективны. · Профессиональная армия. Господствующий тренд (кроме Германии). Следует, однако, помнить, что профессиональная армия дорога, небезопасна политически и уязвима по отношению к потерям. По-хорошему — это также армия, предназначенная для борьбы с заведомо более слабым противником. · Наемная армия. То же самое, что и профессиональная — за тем исключением, что набирать можно лиц, не являющихся российскими гражданами. Служить они могут как за деньги, так и за гражданство. Трудно сказать, что лучше (или, вернее, что хуже) — наемная армия из неграждан или профессиональная из граждан. · Добровольные военизированные формирования. Лица, готовые нести тяготы воинской службы, поскольку им это нравится, но отнюдь не готовые вступать в ряды современной Российской армии. Это МЧС-ники, спортсмены, страйкболисты, ролевики, экс-бандиты 90-х годов, представители некоторых молодежных субкультур. На мой взгляд, успех или неуспех России в грядущих войнах будет определяться тем, насколько эти структуры удастся использовать в интересах общероссийской стратегии. · Призывники. Те, кто слишком глуп, чтобы не попасть под призыв, слишком беден, чтобы откупиться от призыва, и слишком ленив (или неудачлив), чтобы сбежать от призыва. Это третьесортный человеческий материал, и военная реформа должна быть направлена на то, чтобы по окончании воинской службы он становился хотя бы второсортным. · Люди, ориентированные на военную карьеру. Их сравнительно немного, но именно они составляют костяк армии. Необходимо проводить реформу таким образом, чтобы научиться использовать высокий потенциал этих людей не только на офицерских должностях. Возможно, следует взять пример с американского института сержантов.

Задачи военной реформы по отношению к личному составу армии можно контурно сформулировать следующим образом:

1. Сокращение срока обязательной военной службы с предельной интенсификацией этой службы (хотя бы на том уровне, на котором это было достигнуто в германской армии накануне Первой мировой войны).

2. Очень ограниченная профессионализация армии (переход к службе по контракту).

3. Налаживание взаимодействия между вооруженными силами и добровольными военизированными формированиями. Вполне допустимы, например, совместные военные игры (маневры).

4. Создание адекватной кадровой логистики для лиц, ориентированных на военную карьеру.

Остановимся на этом, поскольку каждая из этих задач развертывается в десятки и сотни позиций военной доктрины. Сформулируем лишь основополагающий принцип: армия должна стать «быстрым» аналогом «гражданки»: все то же самое, но гораздо энергичнее, гораздо интенсивнее, гораздо рискованнее, гораздо дороже, чем в бизнесе или госуправлении. Армия — инструмент быстрой жизни (и быстрой карьеры).

Личный состав должен быть оснащен адекватными техническими средствами ведения борьбы. Нужно понимать, что мы отстаем от "вероятного противника" в военной электронике, средствах связи, технической разведки и скрытого управления. Догонять здесь — дело бесполезное. Необходимо строить свою игру на том, что ломать — легче, чем строить, и гораздо проще научиться выводить из строя западные «интеллектронные» системы, чем создавать адекватные свои. В конце концов, несколько мощных термоядерных взрывов в стратосфере вызовут общемировой распад связи, и это — тоже решение.

Необходим «апгрейт» доставшегося России от СССР ядерного потенциала. Об этом также можно написать толстую книгу, поэтому ограничусь очевидной формулой: "Самые большие "большие заряды" — самые маленькие "малые заряды", добавив: "больше зарядов — хороших и разных", имея в виду необходимость оснащать войска «экзотическим» ядерным оружием — нейтронным, электромагнитным, сверхмалым.

Россия сохраняет паритет с США по качеству межконтинентальных ракет — носителей ядерного оружия, но не по их количеству. Кроме того, авиационный и подводный компоненты ядерной триады находятся в серьезном кризисе. Этот кризис должен быть преодолен. России необходим однородный подводный ракетный ядерный флот, основой которого должна стать подводная лодка нового поколения с реактором на быстрых нейтронах и динамическим принципом поддержания. Понятно, что новым ракетоносцам потребуется и новая "атакующая субмарина".

России не нужны авианосцы, поскольку создать авианосный