- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (118) »
выдержала взгляда, отвернулась.
Тоня встала на площадку, и электрокар тронулся.
Тоня обернулась к Асе:
— Ну, как тебе наш Павел? — Она испытующе посмотрела на Асю. Ася смутилась.
— Ничего… Симпатичный…
— Первый парень в цеху.
Тоня оглянулась. Павел подмигнул ей.
Штамповочный цех. У большого пресса стоит Сева. Ритмично поднимается и опускается штамп. Механизм выкатывает на транспортер готовые детали. У соседнего пресса работает высокая, на редкость стройная девушка в комбинезоне. Голос Севы за кадром: — В четыре кончается смена. В пять — бассейн. Половина седьмого надо быть в институте. Через неделю зачеты. О какой личной жизни может быть речь? Девятнадцать лет, а еще, стыдно сказать, ни разу по-настоящему не влюбился. То есть влюбляюсь я часто, но все это несерьезно. Вот сейчас, например, какая-то девчонка из электрички не выходит из головы. А что в ней такого? Обыкновенная подмосковная девчонка. К Севе подошел Генка. — Пригласи ее в театр, — говорит Генка. — Кого? — удивился Сева. — Катю, — Генка кивнул на девушку в комбинезоне. — У меня два билета в Театр Маяковского. На завтра. Ты погляди на нее. Самая интересная девушка в цехе. Высокая стройная блондинка, хороша собой, неглупа, к тому же неравнодушна к тебе. Два с полтиной, и билеты твои. Сева взглянул на Катю. Катя заметила его взгляд, улыбнулась. — Я бы пошел, — говорит Сева, — но завтра у брата день рождения. Генка укоризненно покачал головой и подошел к Толику.
Утренняя электричка. Яркое солнце бьет в окна. Сева, Генка и Толик переходят из вагона в вагон. Сева оглянулся, увидел, что Генка застрял в тамбуре возле какой-то девушки. Он подтолкнул Толика. — Генка зацепился… Толик обернулся, увидел через дверь Генку, который оживленно, размахивая руками, что-то говорит смущающейся девушке. Толик пошел дальше. Сева двинулся за ним. В вагоне идет обычная жизнь утренней электрички. До Севы и Толика доносятся обрывки разговоров. — В кино сто лет не была, — слышится звонкий девичий голосок. — На работе ношусь как угорелая. Лелька в отпуске, Наташка рожает, Мирка замуж выскочила. Хоть вешайся, — смеется девушка. За стеклом мелькают дачные постройки, церквушка, шоссе, по которому проносятся грузовики. — Мужик, он и есть мужик, — слышится старушечий голос. — Я своего другой раз за ноги домой волокла, а сорок лет душа в душу прожили, царство ему небесное. — Слыхал? — усмехнулся Сева. Толик кивнул головой. Ребята остановились, поджидая Генку. — Старик небось как на свадьбе напился, так всю жизнь не просыхал, — смеется Сева, разглядывая скуластую старуху в аккуратно повязанном белом платочке, в черном плюшевом жакете. И вдруг за спиной старухи он замечает Асю, сидящую у окна. Ася смотрит в окно, и Сева видит только краешек лица. Он всматривается, еще сомневаясь, она ли это. Ася почувствовала Севин взгляд, посмотрела на него и, узнав, смущенно улыбаясь, отвернулась. К ребятам подошел Генка. — Запомните телефон — 249-17-66, — говорит Генка. — 249-17-66. Зовут Валей. Первый разряд по гимнастике. Увлекается живописью, поступает на физический факультет. Запомнили — 249-17-66. Запоминается моментально. 249 — это ясно. Потом единица, пятая цифра на две меньше третьей и напоследок две шестерки. Сева смотрит на Асю. Ася сидит повернувшись к окну. Генка подтолкнул Севу: — Пошли. Ребята прошли в тамбур. Сева задержался в дверях, снова посмотрел на Асю. Ася мельком взглянула на него и чуть заметно улыбнулась.
Штамповочный цех. Во время обеденного перерыва ребята облепили только что распахнутое настежь огромное окно. Все уселись на подоконнике. А напротив, этажом ниже, в таком же окне инструментального цеха сидят девушки. Через пролет заводского двора летят шутки и смех. — Штамповка, вы бы хоть окна помыли! — кричит Тоня. — А ты бы пришла, помогла! — кричит Генка. А Сева увидел в другом окне Асю. Освещенная ярким весенним солнцем, она разговаривает с Павлом. Павел что-то говорит ей, Ася внимательно слушает, отрицательно качает головой, смеется… А разговор из окна в окно продолжается. — Вы бы своих девчонок заставили! — кричит Тоня. — Свои надоели! — кричит Генка. Стоящая рядом Катя шутя потянула его за волосы, стащив с подоконника. Девушки на окне инструментального цеха дружно засмеялись.
Большой читальный зал заводского Дворца культуры. Ранний вечер. Еще светло, но над столами горят лампы. Сева сидит, обложившись книгами. Он записывает что-то в тетрадь, откладывает ручку, распрямляет затекшую спину. В другой стороне зала занимается Катя. Сева смотрит на нее. Голос за кадром: — Есть, наверно, такие вещи, которым нельзя научиться. Например, как подойти к девушке и познакомиться с ней. Или как сказать Кате, что она мне… в общем-то нравится? Да нет, ерунда! Если бы я любил ее, я бы, наверно, не раздумывал. Черт знает что. Лезет в голову всякая чепуха… Сева взял ручку и повернул страницу учебника. К а т я поднялась со своего места и с книгами идет по залу. Она подошла к Севе, наклонилась. — Пойдем в кино? И Толика захватим. Сева задумался, взглянул на Катю и решительно сказал: — Надо заниматься. — Зубри, — сказала Катя и пошла дальше по залу. Сева видит, как она подошла к Толику, что-то ему сказала. Толик собрал книжки, поднялся, и они вместе вышли из зала.
Парк. Сидят на скамейках те, кто постарше. Танцуют на открытой веранде те, кто помоложе. Медленно вращается огромное «колесо обозрения». Заполнены людьми аллеи. Играет в раковине духовой оркестр. На длинных белых скамейках слушают музыку любители. Сева и Генка идут по центральной аллее, мимо стендов с фотографиями передовиков производства. — Я из кожи лезу, чтобы устроить твое счастье, — шумит Генка. — Катя делает первый шаг, а ты?! Ладно. Телефон Валечки запомнил? — Валечки? — Ну в электричке. Светленькая. — Помню. 249, единица, потом что-то еще и две шестерки. — Что после единицы? Сева заметил Павла, покупающего папиросы. — Не то больше чего-то, не то меньше. Павел сунул папиросы в карман и пошел к длинному деревянному зданию с надписью «Биллиардный зал». — Такой запоминающийся номер — и забыл, — сокрушается Генка. Сева смотрит вслед Павлу.
Биллиардный зал. Два ряда столов, над которыми висят прямоугольные светильники, освещающие зеленое сукно биллиардов. Немногочисленные зрители в полутьме у стен. Игроки, серьезные и сосредоточенные, без пиджаков, почти все курят. Стук шаров. Негромкие
Штамповочный цех. У большого пресса стоит Сева. Ритмично поднимается и опускается штамп. Механизм выкатывает на транспортер готовые детали. У соседнего пресса работает высокая, на редкость стройная девушка в комбинезоне. Голос Севы за кадром: — В четыре кончается смена. В пять — бассейн. Половина седьмого надо быть в институте. Через неделю зачеты. О какой личной жизни может быть речь? Девятнадцать лет, а еще, стыдно сказать, ни разу по-настоящему не влюбился. То есть влюбляюсь я часто, но все это несерьезно. Вот сейчас, например, какая-то девчонка из электрички не выходит из головы. А что в ней такого? Обыкновенная подмосковная девчонка. К Севе подошел Генка. — Пригласи ее в театр, — говорит Генка. — Кого? — удивился Сева. — Катю, — Генка кивнул на девушку в комбинезоне. — У меня два билета в Театр Маяковского. На завтра. Ты погляди на нее. Самая интересная девушка в цехе. Высокая стройная блондинка, хороша собой, неглупа, к тому же неравнодушна к тебе. Два с полтиной, и билеты твои. Сева взглянул на Катю. Катя заметила его взгляд, улыбнулась. — Я бы пошел, — говорит Сева, — но завтра у брата день рождения. Генка укоризненно покачал головой и подошел к Толику.
Утренняя электричка. Яркое солнце бьет в окна. Сева, Генка и Толик переходят из вагона в вагон. Сева оглянулся, увидел, что Генка застрял в тамбуре возле какой-то девушки. Он подтолкнул Толика. — Генка зацепился… Толик обернулся, увидел через дверь Генку, который оживленно, размахивая руками, что-то говорит смущающейся девушке. Толик пошел дальше. Сева двинулся за ним. В вагоне идет обычная жизнь утренней электрички. До Севы и Толика доносятся обрывки разговоров. — В кино сто лет не была, — слышится звонкий девичий голосок. — На работе ношусь как угорелая. Лелька в отпуске, Наташка рожает, Мирка замуж выскочила. Хоть вешайся, — смеется девушка. За стеклом мелькают дачные постройки, церквушка, шоссе, по которому проносятся грузовики. — Мужик, он и есть мужик, — слышится старушечий голос. — Я своего другой раз за ноги домой волокла, а сорок лет душа в душу прожили, царство ему небесное. — Слыхал? — усмехнулся Сева. Толик кивнул головой. Ребята остановились, поджидая Генку. — Старик небось как на свадьбе напился, так всю жизнь не просыхал, — смеется Сева, разглядывая скуластую старуху в аккуратно повязанном белом платочке, в черном плюшевом жакете. И вдруг за спиной старухи он замечает Асю, сидящую у окна. Ася смотрит в окно, и Сева видит только краешек лица. Он всматривается, еще сомневаясь, она ли это. Ася почувствовала Севин взгляд, посмотрела на него и, узнав, смущенно улыбаясь, отвернулась. К ребятам подошел Генка. — Запомните телефон — 249-17-66, — говорит Генка. — 249-17-66. Зовут Валей. Первый разряд по гимнастике. Увлекается живописью, поступает на физический факультет. Запомнили — 249-17-66. Запоминается моментально. 249 — это ясно. Потом единица, пятая цифра на две меньше третьей и напоследок две шестерки. Сева смотрит на Асю. Ася сидит повернувшись к окну. Генка подтолкнул Севу: — Пошли. Ребята прошли в тамбур. Сева задержался в дверях, снова посмотрел на Асю. Ася мельком взглянула на него и чуть заметно улыбнулась.
Штамповочный цех. Во время обеденного перерыва ребята облепили только что распахнутое настежь огромное окно. Все уселись на подоконнике. А напротив, этажом ниже, в таком же окне инструментального цеха сидят девушки. Через пролет заводского двора летят шутки и смех. — Штамповка, вы бы хоть окна помыли! — кричит Тоня. — А ты бы пришла, помогла! — кричит Генка. А Сева увидел в другом окне Асю. Освещенная ярким весенним солнцем, она разговаривает с Павлом. Павел что-то говорит ей, Ася внимательно слушает, отрицательно качает головой, смеется… А разговор из окна в окно продолжается. — Вы бы своих девчонок заставили! — кричит Тоня. — Свои надоели! — кричит Генка. Стоящая рядом Катя шутя потянула его за волосы, стащив с подоконника. Девушки на окне инструментального цеха дружно засмеялись.
Большой читальный зал заводского Дворца культуры. Ранний вечер. Еще светло, но над столами горят лампы. Сева сидит, обложившись книгами. Он записывает что-то в тетрадь, откладывает ручку, распрямляет затекшую спину. В другой стороне зала занимается Катя. Сева смотрит на нее. Голос за кадром: — Есть, наверно, такие вещи, которым нельзя научиться. Например, как подойти к девушке и познакомиться с ней. Или как сказать Кате, что она мне… в общем-то нравится? Да нет, ерунда! Если бы я любил ее, я бы, наверно, не раздумывал. Черт знает что. Лезет в голову всякая чепуха… Сева взял ручку и повернул страницу учебника. К а т я поднялась со своего места и с книгами идет по залу. Она подошла к Севе, наклонилась. — Пойдем в кино? И Толика захватим. Сева задумался, взглянул на Катю и решительно сказал: — Надо заниматься. — Зубри, — сказала Катя и пошла дальше по залу. Сева видит, как она подошла к Толику, что-то ему сказала. Толик собрал книжки, поднялся, и они вместе вышли из зала.
Парк. Сидят на скамейках те, кто постарше. Танцуют на открытой веранде те, кто помоложе. Медленно вращается огромное «колесо обозрения». Заполнены людьми аллеи. Играет в раковине духовой оркестр. На длинных белых скамейках слушают музыку любители. Сева и Генка идут по центральной аллее, мимо стендов с фотографиями передовиков производства. — Я из кожи лезу, чтобы устроить твое счастье, — шумит Генка. — Катя делает первый шаг, а ты?! Ладно. Телефон Валечки запомнил? — Валечки? — Ну в электричке. Светленькая. — Помню. 249, единица, потом что-то еще и две шестерки. — Что после единицы? Сева заметил Павла, покупающего папиросы. — Не то больше чего-то, не то меньше. Павел сунул папиросы в карман и пошел к длинному деревянному зданию с надписью «Биллиардный зал». — Такой запоминающийся номер — и забыл, — сокрушается Генка. Сева смотрит вслед Павлу.
Биллиардный зал. Два ряда столов, над которыми висят прямоугольные светильники, освещающие зеленое сукно биллиардов. Немногочисленные зрители в полутьме у стен. Игроки, серьезные и сосредоточенные, без пиджаков, почти все курят. Стук шаров. Негромкие
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (118) »