собой борьбу личности с обществом?

— Нет-нет.

— Как вам кажется, сегодняшние издатели оказывают не меньшее влияние на современную литературу, чем покровители искусств в восемнадцатом веке?

— Нет-нет»^[14].

Не менее забавно описание интервью американским телевизионщикам (запись от 30 июня 1955 г.): «Режиссер то и дело лез в карман за бумажками: ‘Мистер Во, тут говорится, что вы очень вспыльчивы и консервативны. Скажите, будьте добры, что-нибудь оскорбительное’. Я сказал: ‘Человек, который принес в мой дом этот аппарат, ждет от меня какое-нибудь оскорбительное замечание. Не дождется’»^[15].

Примерно в таком же ключе были выдержаны и другие теле- и радиобеседы «мистера Во» с журналистами. К такому выводу можно прийти, если ознакомиться с их расшифровками, выполненными Дэвидом Клиффом и размещенными на его сайте, посвященном творчеству Ивлина Во^[16].

Даже маститый Джон Фримен, ведущий популярной программы Би-би-си «Лицом к лицу», как правило, выжимавший из своих визави все, что ему было нужно, во время беседы со строптивым стариком, записанной в июне 1960 года, что называется, обломал зубы. Много позже в документальном фильме о Во, он называл это интервью самым неудачным за всю карьеру. С первой же секунды встречи, еще до начала записи, он ощутил, что именитый гость чувствует себя в студии неуютно и питает к нему явную неприязнь. На дежурное приветствие: «Добрый вечер, мистер Во!» — тот сердито заявил: «Моя фамилия Во, сэр, а не Вофф!» И дальше во время беседы придерживался тактики Гилберта Пинфолда, особенно если речь заходила о малоприятных для него вещах:

Интервьюер (медоточиво-ласково): Почему в Оксфорде вы выбрали Хартфорд-колледж?

Ивлин Во: Там платили стипендию.

Интервьюер: У вас была открытая стипендия^[17]…

Ивлин Во: Да.

Интервьюер: …по истории…

Ивлин Во: Да.

Интервьюер: Впоследствии вы сохранили глубокий интерес к истории?

Ивлин Во (рассмеявшись): О, нет!

Интервьюер: Вы ведь не получили высокой степени, поэтому я и спрашиваю.

Ивлин Во: Я получил никудышную третью степень.

Интервьюер: Почему так произошло?

Ивлин Во (благодушно-иронически улыбнувшись): Лень.

Интервьюер: Что вы делали в Оксфорде?

Ивлин Во: Развлекался. Взрослел, знаете ли…

Интервьюер: Хорошо, как именно развлекались?

Ивлин Во: Ну, как и все в те дни.

Интервьюер (с нотками раздражения в голосе): Люди уже этого не помнят, будьте так любезны, расскажите.

Ивлин Во: Большую часть времени надирался, принимал гостей, заводил новые знакомства, писал глупые статейки в университетские журналы — в этом роде.

Интервьюер: О вас говорят — и об этом можно судить по вашим книгам, — что вы вращались в эстетических кругах Оксфорда, что, как мне кажется, сильно отличается от вашего теперешнего образа жизни. Я прав?

Ивлин Во (вынимая изо рта сигару, добродушно улыбнувшись): Оба ваших суждения справедливы^[18].

И дальше в том же духе — не слишком балуя интервьюера интимными признаниями и хоть сколько-нибудь развернутыми ответами. Можете сами, если не верите, ознакомиться с записью передачи: ее легко можно найти на «ютьюбе».

Более интересным и содержательным, на мой взгляд, получилось телеинтервью, записанное в 1964 году на Би-би-си для программы «Монитор». Беседу на сей раз вела писательница и журналистка Элизабет Джейн Хоуард (1923–2014), в недалеком будущем — жена другого известного английского прозаика Кингсли Эмиса. Обаятельная, деликатная, не лишенная привлекательности сорокалетняя дама (судя по фрагментам передачи, которые мне удалось отыскать в Сети), своей доброжелательностью она растопила лед в сердце подозрительного и замкнутого старика, который мало-помалу разговорился, разоткровенничался и довольно развернуто высказался по широкому кругу вопросов, одарив очаровательную собеседницу целой россыпью по-набоковски «твердых суждений»: например, об «ушлой девахе» Гертруде Стайн или о «писавшем откровенную чушь» Джеймсе Джойсе.

Разумеется, русским поклонникам Во были бы интересны тексты всех без исключения теле- и радиовыступлений эксцентричного писателя, однако журнальное место ограничено, поэтому вашему вниманию будут предложены переводы только двух материалов: уже упомянутой телебеседы с Джейн Хоуард и более раннего интервью «Нью-Йорк Таймс», приуроченного к выходу американского издания повести «Новая Европа Скотт-Кинга».

По той же причине в нашем «Литературном гиде» опубликована относительно небольшая часть эпистолярного наследия Ивлина Во и представлена лишь малая толика его эссеистики и критики. Предпочтение отдано послевоенному, «послебрайдхедовскому» периоду, когда он писал уже не столько ради заработка, сколько по велению души и сердца: более серьезно и обстоятельно, чем в молодые годы, не на заказ, а только на темы, представлявшие интерес для него самого.

По тематике статьи «позднего Во» условно можно разбить на три группы: писания на религиозные темы (несмотря на несогласие с реформами в католической церкви, он до последнего дня оставался ревностным католиком), тексты, так или иначе связанные с общественно-политической проблематикой и в полной мере раскрывающие его консервативное мировоззрение — твердолобого тори, для которого приход к власти лейбористов был равнозначен концу света, а не удержавшийся в премьерском кресле Уинстон Черчиль был всего лишь позером и пустозвоном, «окружившим себя мошенниками», «не более чем ‘радиознаменитостью’, пережившей свою славу» (из письма Ивлина Во Энн Флеминг от 27 января 1965 г.)^[19]. Наконец, самое для нас ценное и интересное: литературно-критические статьи, прямо или косвенно раскрывающие эстетическое кредо писателя.

Хочется верить, что в недалеком будущем найдется энтузиаст-издатель, который, невзирая на свирепствующий кризис и деградацию российского книжного рынка, выпустит солидный сборник документальной прозы Ивлина Во, в котором как можно более полно будут представлены и его письма, и его критические работы, посвященные как классикам, так и малоизвестным литераторам. Пока же будем довольствоваться несколькими переводами его рецензий на книги хорошо нам известных авторов первого ряда (одна из них — на дебютный роман Мюриэл Спарк «Утешители» (1957), подоспела как раз вовремя: в десятом номере «Иностранной литературы» за прошлый год опубликован его перевод).

Наш юбилейный «гид» был бы ущербным, если бы в нем хотя бы фрагментарно не была представлена критическая рецепция наиболее значимых произведений Ивлина Во. Мы