изменилась. Разве что на столе сидели рядышком две куклы. Одна из них была до боли знакома Марине. Вторую же все присутствующие видели впервые. Очевидно, это как раз и было новое творение мастера. При виде ее у Миши нехорошо похолодело внутри. Волосы, по крайней мере на первый взгляд, были взяты у него.
— Ты знаешь, кто ты теперь такой, — произнес кукольник, глядя на Мишу. Он произнес эти слова, едва устроившись в наполеоновской позе на своем извечном стуле.
— И кто я такой? — спросил Миша, стараясь унять дрожь в голосе.
— Она тебе сказала. Не знаю только, до или после.
Марина опустила глаза. Играть в неведение больше не было смысла, кукольник видел ее насквозь.
— Вы просто задурили ей голову! Ей и Кате. Гипнозом или еще чем-то! — дерзко воскликнул Миша. — Что касается меня, то я во все эти сказки не верю! Я и пришел-то сюда, чтобы разобраться, что к чему. Да вот Марине помочь.
Миша отчаянно рисковал. Но он во что бы то ни стало должен был выяснить, его это кукла или нет! Если его, то смириться он успеет и потом. А вот если нет, тогда у него и у Марины есть шанс.
— Я думал, ты более понятливый. — Мастер не выказывал ни малейшего раздражения. — И с тобой не надо предварительно играть. Это было ошибкой. Мог бы понять, когда увидел сны. — Очевидно, сны должны были появляться у всех «игрушек», и Миша, поняв это, едва не подпрыгнул от радости. Он, конечно, в последнее время спал неважно, но не видел во сне ничего особенного!
Кукольник взял новую игрушку, а в другой руке у него оказалась булавка.
— Все зависит от того, куда я нанесу укол, — произнес он. — Если сюда. — Он указал на грудь, а потом на голову, игрушка безвозвратно сломается. А если сюда. — Теперь булавка проделала путь над руками и ногами куклы. — Тебе будет очень больно. Как ты думаешь, что я выберу?
— Выбирай, что хочешь! — процедил сквозь зубы Миша, пытаясь унять дрожь. Сны снами, но мало ли что… Когда булавка едва не прикасалась к кукле, мальчик чувствовал себя так, словно к его горлу приставили нож. — Все равно этого быть не может! Я в это не верю!
— Не надо! Он ничего не понимает! — закричала Марина, когда булавка почти прикоснулась к груди куклы. Она понимала, что за игру ведет Миша, но очень боялась, что кукольнику это надоест, и он решит все закончить одним ударом. Вернее, одним уколом.
— Лучше просто покажите ему, что можете сделать! — воскликнула Катя, как будто кукольник нуждался в ее совете. — Он потом может вам пригодиться!
— Дай игрушку мне! — раздался требовательный тонкий голос. Девочка и на этот раз умудрилась подкрасться неслышно.
— Возьми, — согласился кукольник. — Только не переусердствуй. Он нам еще понадобится.
Девочка подошла к столу, взяла новую куклу и торжествующе рассмеялась.
— Я унесу эту куклу с собой! — заявила она. — А поиграю с ней потом.
Ребята стояли в недоумении, пытаясь понять, чья же это все-таки кукла. Если девчонка ее унесет, как собирается, то пользы от этого не будет никакой. Если для изготовления использованы волосы Миши, то ему предстоит очень трудный и опасный период. Если же волосы принадлежат мастеру… Тогда девчонка попробует играть с ним. Но кукольник наверняка поймет, кто ее надоумил, и тоща…
— Нам нужно закончить дело сейчас, — возразил мастер, — поиграешь, если он будет упрямиться.
— Кто будет упрямиться? — захихикала девочка. — Кто он?
Мастер долго смотрел на нее. А потом протянул руку и отчетливо произнес: «Отдай куклу мне!»
— Эта кукла теперь моя! — рассмеялась внучка мастера. — Теперь все игрушки мои!
Даже тут ребята еще не могли до конца понять: то ли девочка действительно держит куклу, с помощью которой может управлять мастером, то ли эта какая-то изощренная игра, которые они затеяли на пару.
Реакция кукольника была молниеносной. Никто даже не заметил, как он сорвался с места. Оставалось только порадоваться, что Миша не надумал напасть на него. Как тигр, он сорвался с места (куда только девалась его неторопливость!), ухватился за куклу. Девочка тоже не отпускала ее. Конечно, силы были неравны, и борьба продлилась бы секунды, будь это нормальная кукла. Но… Было видно, как мастер страдает от боли, которую он чувствовал, когда куклу тянули в разные стороны.
— Что ты делаешь! — прошипел он. — Мы одно целое! Отдай немедленно! Это ловушка! — Даже сейчас его голос казался равнодушным и безжизненным.
Но девочка, твердо решившая стать самой главной в «игрушечном» мире, его не слушала и, продолжая улыбаться, тянула куклу на себя. Ребята, ошеломленные зрелищем разыгравшейся борьбы, несколько секунд молча наблюдали за ней.
— Это его кукла! — воскликнула Катя.
И тут Миша очнулся. Он подскочил к столу, схватил булавку, которой кукольник еще недавно угрожал ему, и с силой воткнул в раздираемую на две части куклу…