ЛитВек: бестселлеры недели
Бестселлер - Джон Перкинс - Исповедь экономического убийцы - читать в ЛитВекБестселлер - Дэниел Гоулман - Эмоциональный интеллект - читать в ЛитВекБестселлер - Михаил Юрьевич Елизаров - Библиотекарь - читать в ЛитВекБестселлер - Борис Акунин - Аристономия - читать в ЛитВекБестселлер - Бенджамин Грэхем - Разумный инвестор  - читать в ЛитВекБестселлер - Евгений Германович Водолазкин - Лавр - читать в ЛитВекБестселлер - Максим Валерьевич Батырев (Комбат) - 45 татуировок менеджера. Правила российского руководителя - читать в ЛитВекБестселлер - Роберт Гэлбрейт - Зов кукушки - читать в ЛитВек
ЛитВек - электронная библиотека >> Ольга Николаевна Ларионова >> Космическая фантастика >> Вахта «Арамиса», или Небесная любовь Памелы Пинкстоун

Ольга ЛАРИОНОВА Вахта «Арамиса», или Небесная любовь Паолы Пинкстоун

…Можно спасти человека от любой неважной беды — от болезни, от равнодушия, от смерти, и только от настоящей беды — от любви — ему никто и ничем не может помочь.

Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий

НА СВОЕЙ ЗЕМЛЕ

Был конец августа, когда не пала еще на траву непрозрачная бисерная изморозь, но уже отовсюду, и вдоль и поперек, тянулись ощутимые лишь руками да лицом — когда попадут невзначай — паутинки, накрученные и наверченные по всему лесу толстопузыми травяными паучками. В лесу было прохладно и несолнечно, но не было в природе щедрой, осенней пышности. Увядание еще не пришло, но в чем-то, невидном и неслышном, сквозила уже грусть примирения с грядущим этим увяданьем.

Тропинка выходила на опушку. Ираида Васильевна задержала шаг и свернула правее, где сбегали с поросших сосною невысоких холмов серебристые оползни оленьего мха. Но внизу, в ольшанике, темнела канава, полная до краев зеленоватой кашицей ряски.

Ираида Васильевна кротко вздохнула и вернулась на тропинку.

За спиной безмятежно, по-весеннему, запела малиновка. Был конец августа, вечерело, и никто еще ни о чем не догадывался.


Митька, сопя в розетку короткого фона, уверенно вел своего кибера по футбольному полю. С шестью минутами до финального свистка 2:1- это еще не блеск. Так ведь и проиграть можно. Металластовый верзила по диагонали пересекал пронумерованные квадраты поля, подкрадываясь к релейному капкану ворот. «Тихо, не зарывайся…» — шептал Митька, хотя его «четверка», передвигавшаяся по стадиону в строгом соответствии со звуковыми командами, выполняла лишь его, Митькину, волю, и «не зарывайся» — это скорее всего относилось к самому себе.

Митька прижался лбом к передней дверце игровой кабинки. Сквозь толстое стекло было видно, как внизу, под самыми ногами, плясали над мячом двое: своя, оранжевая «двойка» и голубая неповоротливая «шестерка». Все было правильно. Сейчас голубые будут в луже.

Теперь можно было ждать отпасовку. Митька сунулся носом в микрофон:

— Миленький, не зевай, смотри на Е-6, смотри на Е-6… смотри на Е-7… возьмешь мяч и пробьешь на Б-13…

А на Б-13 — самая сила: Фаддей. Митька мог положить голову под мобиль, что Фаддей разгадал всю комбинацию и настраивает своего кибера именно на Митькин пас. Митька приподнял плечи и навис над игровым пультом. Сейчас…

— Бери мяч! Бей на Б-13!

Поздно, голубенькие! Надо уметь манипулировать! Влетели в квадрат вшестером, как жеребята, а мяч-то у Фаддея. Митька локтем отодвинул фон, вжался в стекло.

— Тама! Тама-а-а! — раздался из фоноклипса дикий рев несуществующих трибун.

Значит, мяч коснулся сетки.

Эти вопли были последним достижением пятых классов: как-то ночью на сетки ворот, кроме судейских датчиков, были подключены магнитофонные рамки. Очевидцы утверждали, что тренер по кибернетическим играм долго смеялся, но — ничего, не запретил.

Митька откинулся назад и потянулся сидя. Три с половиной минуты можно просто так поболтаться по полю. Теперь уже ничего…

Рев трибун разом оборвался.

В фоноклипсе щелкнуло, и металлический голос кибер-судьи произнес:

— Мяч забит из положения «вне игры».

Митька остолбенел. Медленно потянул с себя фоноклипс. Потом резко толкнул стеклянную дверь кабинки и вывалился прямо на поле.

— Да не было же!.. — заорал он отчаянным голосом.

Рядом с ним тяжело плюхнулся Фаддей. Он сжал кулаки и, распихивая попадающиеся на пути угловатые металластовые фигуры, пошел через все поле туда, где на противоположной галерее тихохонько сидели в своих кабинках «голубые». Он остановился и, расставив ноги, мрачно оглядел ряд белых носов, приплюснутых к стеклу:

— А в чьей палатке хранился судья?..

«Голубые» помалкивали.

— На мыло! — взревели «оранжевые».

Митька оглянулся: у кого мяч? Над мячом враскорячку, точно краб, застыл Фаддеев «третий». Митька с трудом вытащил зажатый в ногах мяч и, сложив ладошки рупором, закричал:

— А ну, давай на поле! Переигрываем второй тайм!

«Голубые» посыпались из своих кабинок. Киберигра шла прахом.

Митька уже пританцовывал, — как бы это сподручнее ударить (не кибер ведь — можно и промазать), но вдруг над полем раздался звонкий голос:

— Митя-а! К тебе мама пришла-а!

Митька сожалительно глянул на мяч и, махая на бегу запасному — подай, мол, за меня, раз тебе такое счастье, — помчался к выходу, где терпеливо стояла Ираида Васильевна.

— Что? Уже? — спросил он, переводя дух и поматывая головой.

— Отдышись… Уже.

— С нашей взлетной? Лагерной?

— С вашей, сынуля. С вашей.

— Я тебя провожу, а?

— Спросись только.

— Я знаю — можно.


На взлетной было пусто, — вечерний рейсовый мобиль еще не прибыл. По площадке лениво трусил Квантик, приблудная дворня чистейших кровей. А у самой бетонной стенки, бросив на траву невероятно яркий плащ, лежала невероятно большая женщина с копной невероятно черных, отливающих синевой волос.

— Тетя Симона! — крикнул мальчик и побежал к ней.

Симона подняла руку и помахала ему, и, глядя не на него, а над собой, на кончики своих пальцев, которые летали вверху от одного облака до другого, так же звонко крикнула в ответ:

— Салюд, ребенок!

Митька плюхнулся рядом с ней и вытянул ноги.

— Ну и как? — спросила Симона, закидывая руки за голову;

— А всё так же, — сердито отозвался Митька. — Второго судью за эту неделю. И все пятый «б».

— Умелые руки. Ну, а вы?

— Мы — ничего. Мы не портим. Мы же знаем, сколько труда нужно затратить, чтобы создать один такой кибер, — важно проговорил мальчик и косо глянул на Симону, ожидая, что похвалят.

— Фантазии у вас не хватает, вот что, — сказала Симона. — Явление тяжелое и в наши дни — редкое. Добрый вечер, Ираида Васильевна. Садитесь.

Ираида Васильевна кивнула, но на траву не села, было уже сыровато, или просто постеснялась. Митька, опустив голову, запихивал травинки в дырочки сандалий.

— Ничего не не хватает, — сказал он хмуро. Симона засмеялась. — Просто мы не хотим.

Симона засмеялась еще пуще:

— Совсем как моя Маришка.

— Митя, не трогай руками сандалики, — заметила Ираида Васильевна.

Митька сердито глянул на мать и подтянул колени к подбородку.

— Ну, а вы? — спросил он с вызовом. — Ну, а вы-то? Когда были в пятом?

«Задира», — подумала Симона и тоже села, так что получилось — нос к носу. Митька смотрел на нее в упор своими чуть раскосыми, как у матери, сердитыми до какой-то зеленоватой черноты глазами.

«Какие