между рекой Ванавен и горной цепью, известной как Большой Хребет. В последующие десятилетия протекторат благополучно превратился в полную аннексию. Произошло это благодаря достаточно разумной политике Империи, уравнявшей аборигенов в правах с родовитыми мееханцами, и не сильно вмешиваясь в местные обычаи и традиции. Прагматичная имперская армия взяла на содержание Горную Стражу, оценив ее значение и преимущества. На местности, не имеющей мощеных дорог, на горных тропах, в узких ущельях и на ветреных вершинах стражники оказались намного лучше регулярной тяжелой пехоты. Им было позволено оставить свое разделение на отряды по сто и тысяче человек, но называемых, по мееханской терминологии, ротами и полками. В сравнении с полками мееханской пехоты, состоящими из двенадцати рот по двести человек, отряды Горной Стражи были меньше, но более быстрыми и подвижными. Идеальными для стычек в горах. Стражников набирали из местных горцев, позволяя каждому иметь собственное вооружение и использовать привычный стиль боя. В этих местах редко воевали в строю, слитным отрядом, щитом к щиту. В итоге большинство подразделений Стражи выглядело как шайка разбойников. А лейтенант Кеннет–лив–Даравит как раз и стоял перед таким отрядом.

– Смирно! – десятник Андан–кейр–Треффер несмотря на свой рост имел достаточно впечатляющий голос.

Строй зашевелился, пытаясь выровняться.

– Хорошо у вас сегодня вышло. – Кеннет остановился перед солдатами, внимательно их разглядывая. Дьявол, большинство из них были старше него. – Знаете почему? Потому что они шли всю ночь и весь день без отдыха. Половина сразу полегла от стрел, а остальные были слишком усталыми, чтобы защищаться.

Он замолчал, давая им время обдумать его слова:

– Это был хороший бой. Но следующий может быть намного труднее. Мы до сих пор не знаем, где прячется остальная часть клана и сколько их вообще. – Он не знал куда деть свои руки и потому просто заткнул их за пояс, – теперь дождемся Берга и мага. Десятник Велергорф найдет занятие для некоторых из вас. Остальные займутся установкой палаток и костром. После двадцати часов в снежных норах мы заслужили горячую еду.

Одобрительный гул был ему ответом.

– Прежде всего, нам нужно прибрать за собой. От Шадори не должно остаться и следа. Это неблагодарная работа, но никто кроме нас ее не сделает.

Строй ответил ему мертвой тишиной.

– Но для начала по полкубка водки на нос, –  в этот раз гул был ещё радостней. – А тем, кто не стыдится знаков своей роты – по целому.

Кеннет выразительным жестом указал на троих солдат в серых, обшитых белой каймой плащах из неокрашенной шерсти.

– Разойдись.

Лейтенант выдохнул. Он все еще чувствовал себя неуверенно в таких ситуациях, и думал, что всем об этом известно.

– Господин лейтенант,–  Велергорф вырос перед ним словно из–под земли. – Я по делу о Вашем приказе.

– Помню. Идем в сторонку.

Они отошли на десяток шагов.

– Ну как?

При Велергорфе Кеннет не притворялся. Они служили вместе пять лет – сначала в одном десятке, как обычные солдаты, позже он сам стал десятником, а Велергорф его правой рукой. Став командиром новосозданной Шестой Роты Кеннет отдал ему свой десяток, полностью доверяя навыкам и опыту старого горца. А позже отвел его в сторонку и попросил приглядывать за ним и указывать на ошибки.

– Хорошо. Кратко и по делу, – шептал десятник. – Нет ничего хуже, чем командир, который после окончания работы битый час задирает нос и упрекает солдат. Но не делите их на хороших и плохих из–за плащей. Будут у нас из– за этого проблемы.

– Но как их заставить носить знаки собственной роты?

Десятник зачерпнул ладонью горсть снега и начал стирать кровь с острия топора.

– Нужно время, – начал чуть погодя старый солдат. – Наша рота – это четыре десятка, собранные из разных отрядов и дополненные новобранцами. Десяток Андана пришел из Черных Порток Берхоффица, а кто о них не слышал? Берг – из Восьмой Роты Двенадцатого Полка, из Диких Псов. И это славное название. А парни, которых Вы мне передали, так это Задиры из Галлена. Первая Рота, Четвертый Полк. Все известные и заслуженные отряды. Годами работали на свою славу. А тут? Переводят их в Шестой Полк, которому меньше года, у него нет ни одного серьезного сражения, ни побед, и он до сих пор ещё неполный. Ко всему прочему попадают в него из–за того, что полк не может сам справиться с одним кланом одичавших горцев. Они попросту чувствуют себя обманутыми. Их забрали из отрядов и приписали к самому молодому полку в Страже. К самой новой роте, которой командует какой–то незнакомый мальчишка.

– Я не просил о повышении.

– Слышал. Не только молодой, но и ещё и глупый…

Кеннет громко рассмеялся. Несколько стоящих рядом солдат повернули к ним головы.

– Хорошо. – Велергорф тоже усмехнулся. – Если командир смеется, значит всё идет как должно. Так же хорошо, что Вы это… того… нууу…

– Рыжий?

– Да, господин лейтенант. Всем известно – горы любят красноволосых. Эта примета все еще жива отсюда и аж до восточного Ехира.

– За это я должен поблагодарить своего отца, который женился на самой рыжей девушке в околице, хотя все его отговаривали. Но давай не обо мне, а о моих людях, Вархенн. На что еще мне обратить внимание?

– Дайте им немного времени, господин лейтенант. – Десятник заткнул топор за пояс и почесал подбородок. – Тут ведь речь о… хм… качестве материала. Когда Берхоффиц, Вер–Иллен получили приказ дать людей для нашего полка, то отправили менее нужных. И я не в обиде, сам бы так поступил. Не то чтоб парни были совсем никчемными, но они наименее опытные, наиболее непослушные, те, которых поставишь на передок в ожидании засады. Часть из них посчитала отправку в Шестой Полк как наказание. Незаслуженное наказание.

– И что? Мне нужно добиться славы Черных Порток? Это займет весь моей остаток жизни. Очень короткой, если буду слишком стараться…

– Нет, господин лейтенант. Для начала достаточно показать им, что они могут Вам доверять. Что Вы разбираетесь в нашей работе, и не получили звание благодаря дяде из штаба.

– Я думал у меня неплохо выходит.

– Да. Когда вы приказали разделить роту, и ночью пройти через перевал Калл–Андер, я подумал, что это большая глупость. В эту пору года там снега должно быть по шею. Без собак и саней мы могли там увязнуть. Но оказалось, снега там словно козел нагадил. Потом Вы приказали нам притаиться здесь, в норах, под снегом, полночи и почти весь день. Еще час назад все Вас проклинали за этот переход и ночлег на земле. Но когда Шадори вышли из леса именно